|
тур, из которых одни нарождаются, а другие отмирают, благодаря чему все время создается что-то новое и чело- век развивается, остается встроенная чуждая структура, которая все иные структуры подчиняет себе. Человек перестает развиваться и превращается в слепое орудие на службе идеи; слепое, Поскольку не видит ничего поми- мо намеченной цели, а прежде всего, перестает видеть другого человека; вместо него видит товарища по <вере>, либо препятствие, которое необходимо убрать с дороги, уничтожить. Клод Этерли, майор авиации, утром 6 августа 1945 года совершил разведывательный полет над Хиросимой, после чего дал сигнал к атомной бомбардировке. Узнав, что взрыв уничтожил 200 тысяч человек, Этерли попал в нарастающий моральный конфликт между окружавшей его славой героя и чувством соучастия в преступлении и потребностью в искуплении. <Комплекс вины> вызывал у него периодические острые депрессии, страх, галлюцина- ции, попытки самоубийства. Этерли добровольно взял на себя тяжелую физическую работу, чтобы посылать деньги 12 пострадавшим в Хиросиме. Его переписка с известным философом и пацифистским деятелем Гюнтером Андер- сом содержится в книге <No more Hirosima>. Нет среди немцев, а в особенности среди активных участ- ников великого производства смерти, майора Этерли. Те немногие, которые попали в. руки правосудия, как правило, не страдали чувством вины, но зато питали большое чув- ств;' обиды, что понесли кару за слепое послушание, за исполнение долга. Освобождением от чувства вины, кото- рое часто бывает тяжелее, чем кара, наложенная общест- вом, они обязаны именно идеологии. Это не они виновны, но та чужая структура, которая была им навязана, которая их ослепила и которая была главным мотором их поступ- ков, мыслей, чувствований. Без нее они снова <порядоч- ные люди>, честно зарабатывающие на жизнь, и, может быть, только в глубине души вспоминают иногда великие дни своего <героического> периода. Те, которые были помехой, материалом, подлежащим уничтожению, чтобы не загрязняли собой новый мир, по-раз- ному принимали свою судьбу. Были такие, которые не смогли выйти из состояния психологического шока, в ко- тором они оказывались, будучи внезапно брошенными в лагерный ад, и жизнь их обрывалась. Другие шли к смер- ти с фаталистическим убеждением в неотвратимости судь- бы. Еще иные хотели выжить любой ценой. А так как в концлагере выгодно устроиться могли только те, которые лишали жизни других и которые были господами, поэтому — 6 —
|