|
В ту летнюю ночь я была одна в нашей с Томасом квартире. Я жила там одна уже несколько месяцев. С тех пор как Томаса посадили в тюрьму, никто не хотел, не мог, не осмеливался меня навестить. Я уже привыкла к одиночеству, и не было ничего необычного в том, что я одна. Я не смогла заснуть, но в этом тоже не было ничего необычного. Необычно было то, что я в эту ночь не плакала. Накануне вечером по радио объявили о казни группы государственных преступников. Среди имен я ясно расслышала фамилию Томаса. В три часа ночи – время приведения приговора в исполнение – я посмотрела на часы. Я смотрела на них до семи часов утра, а потом пошла на работу, в большую библиотеку Столицы. Я села за свой письменный стол. Я выдавала книги в читальном зале. Мои сотрудницы одна за другой подходили ко мне, и я слышала их шепот: «Она пришла!», «Вы видели, какие у нее волосы?». Я ушла из библиотеки, до вечера ходила по улицам, заблудилась, я не знала, в каком районе города я оказалась, хотя я хорошо знала город. Я вернулась домой на такси. В три часа ночи я посмотрела в окно и увидела их: они вешали Томаса на фасаде противоположного дома. Я закричала. Пришли соседи. Меня на «скорой помощи» отвезли в больницу. А теперь они говорят, что это просто ошибка. Убийство Томаса, моя болезнь, месяцы, проведенные в больнице, мои седые волосы – все это просто ошибка. Тогда пусть они вернут мне Томаса – живого и улыбающегося. Томаса, который обнимал меня, гладил меня по волосам, держал мое лицо в своих теплых ладонях, целовал мне глаза, уши, рот. Лукас берет Клару за плечи и поворачивает к себе лицом: – Когда вы перестанете говорить мне о Томасе? – Никогда. Никогда я не перестану говорить о Томасе. А вы? Когда вы начнете говорить со мной о Ясмине? Лукас говорит: – О ней нечего говорить. Тем более что теперь она с нами не живет. Клара бьет Лукаса по лицу, царапает ему щеки, шею, плечи. Она кричит: – Не с вами? Где она? Что вы с ней сделали? Лукас тащит Клару к кровати, ложится на нее: – Успокойтесь. Ясмина уехала в город. Вот и все. Клара крепко вцепляется в Лукаса: – Они отберут тебя у меня так же, как они отобрали у меня Томаса. Они посадят тебя в тюрьму, повесят – Нет, со всем этим покончено. Забудьте про Томаса, про тюрьму и про веревку. На рассвете Лукас поднимается: – Мне пора домой. Мальчик рано просыпается. – Ясмина оставила здесь своего ребенка? – Мальчик калека. Что бы она с ним делала в городе? Клара повторяет: – Как она могла его оставить? — 99 —
|