|
— Букачача… Думал ли ты, Лева, что тебя занесет в Букачачу? Разве можно жить в городе, который называется Букачача? Если бы я родился в Букачаче, я удавился бы, не выходя из роддома… Интересно, как у них бабы называются — букачашки? Бегун, ты хотел бы трахнуть букачашку? — Заткнись. Достал уже, — сказал Бегун, не отрываясь от иллюминатора. — Я понимаю: ты влетел на пятнадцать штук, а за что я страдаю? Я мог бы пересидеть этот месяц на даче в Опалихе у девушки Тамары и не знать ничего про город Букачачу… Я не хочу больше болтаться по букачачам, я хочу лечь в свою ванну и спокойно умереть… Первый пилот, пузатый, как языческий бог плодородия, Петрович поманил Бегуна в кабину. — Гляди! — указал он, снижаясь к самым верхушкам. — Белоозеро! Вон само озеро, а там село… Изогнутое серпом озерцо было заметено снегом, у кромки леса торчали коньки крыш и полусгнившая маковка деревянной церкви. Потревоженный треском мотора, выскочил из избы тощий медведь и ломанулся в лес. — Так восемьдесят лет пустое и стоит… Говорят, под Рождество кто-то в церкви свечи зажигает. Брешут, наверное… — А ты тут людей не видал? — крикнул Бегун. — Мы тут не летаем. Из-за сопок вон, — указал Петрович на невысокий горный кряж, — восходящие потоки бьют. Меня раз, как мяч, зафутболило — кувыркался, едва откренил. Тут знаешь какие ветры бывают? Сел как-то, роженицу взял. А взлететь не могу — ветер жмет. И время не терпит: орет уже. Так на лыжах и пилил сто пятьдесят верст по реке… На черта они тебе сдались, белозерцы? — Материал для кандидатской собираю. Песни, частушки… — Так что ж ты сразу не сказал? — оживился Петрович. — Я тебе на докторскую спою! — и заорал, поводя штурвалом, выписывая коленца над тайгой: Укоряю тещу я: Больно дочка тощая! Начинаю ея мять — Только косточки гремять! Он заложил лихой вираж. Рубль в салоне слетел со скамьи на пол. — Слушай, давай я тебя в Рысий Глаз заброшу! Все равно по пути. Там сейчас заимщики пушнину сдают — у них спросишь, они тайгу лучше, чем ты свою бабу, знают, до последнего пупырышка. Если чего и в самом деле есть — расскажут… — Куда летим? — уныло спросил Рубль, когда Бегун вернулся и сел рядом. — В Рысий Глаз. — Думал ли ты, Лева, что тебя занесет в Рысий Глаз?.. Бегун, ты хотел бы трахнуть рысеглазку?.. Рысьим Глазом назывался десяток крепких рубленых изб, затерянных в глухой тайге. Со двора избы занесло вровень с крышей, а улица между ними, выходящая к реке, была продавлена в глубоком снегу траками вездеходов. — 14 —
|