|
— Что ты на меня-то орешь? — оправдывался приемщик. — Езжай в Букачачу, там права качай! Государственные расценки! — Здесь государства нет, здесь тайга — закон, медведь — хозяин! Если считать не умеешь — сами посчитаем! — Потехин потянулся к мешку с деньгами. — Назад! — кассир схватился за автомат. — Ты свою пукалку-то брось, я тебя вместе с ней переломаю! — Атас! — испуганно шепнул Рубль. — Сейчас разборка начнется! — Погоди… — Бегун с интересом наблюдал за сварой. В разгоряченной толпе спокоен был только сам Еремей, глухонемой охотник. Он безучастно ждал, когда прекратится суета вокруг, и можно будет сдать остальные шкурки. — Здорово, мужики! — вошел в контору Петрович. — Чего за шум — за дверью слышно? — Да снова мудрит, мудрило! — кивнул Потехин на приемщика. — Не выкунел ему соболь! — Один был невыкуневший, — примирительно сказал тот. — Другие чистые. По сорок беру, — сказал он Еремею. — Вот черт глухой! Сорок, понял? — он четыре раза раскрыл пальцы. Тот спокойно, с достоинством кивнул и принялся складывать деньги в освободившийся от шкурок мешок. — Все, закончили на сегодня, — скомандовал приемщик. — Грузи товар, Петрович… — А нам чо, до другого самолета здесь жить, чо ли? — возмутились охотники, не успевшие сдать добычу. — Меньше орать надо было, — злорадно ответил приемщик. — Не грустите, мужики! — сказал Петрович. — Я вам тут гостей привез, — указал он на Бегуна с Рублем. — Белозерцев ищут. Все обернулись к ним — видно было, что новые люди тут в диковинку. Даже Еремей оглянулся от стола. — Белозерцев? — удивился Потехин. — Беляки есть, русаки есть… Лицензию, чо ли, взял? Почем за шкурку дают? Изба вздрогнула от дружного хохота, так что синие волны табачного дыма заштормили вокруг голой лампы под потолком. В соседней избе была гостиница, магазин и столовая сразу: в одной комнате стояли впритык кровати, на которые свалены были шубы, ружья, мешки с пушниной и деньгами, в другой — деревянные столы с батареями водочных бутылок, пустых и полных, шматами сала и золотистого копченого мяса. На прилавке в углу лежали консервы и патроны, хлеб и капсюли россыпью, пачки соли и коробки с порохом, водка и ружейное масло, тут же валялся ворох денег — любой мог подойти и взять что надо, расплатиться и отсчитать себе сдачу. По стенам висели оленьи рога и брюзгливые кабаньи рыла с клыками в палец длиной и толщиной. — 16 —
|