|
Охотник вскочил и, заплетаясь ногой об ногу, яростно бормоча что-то под нос, бросился в другую комнату за винтовкой. — Кидай! — заорал он, дергая затвор непослушными руками. Потехин подкинул пачку, тот поднял винтовку и выстрелил. Обертка лопнула, деньги, кружась, посыпались на пол. — Кто стрелял? — Елизавета возникла в дверях подсобки, уперла руки в пояс. — Я предупреждала: один выстрел — и всех разгоню к едрене матери! Все стены попортили!.. А ну, убирай! — кивнула она на засыпанный деньгами пол. — Все твое! — царственно махнул охотник. — Убирай, я сказала! — Елизавета швырнула в него веник, и тот под общий радостный гогот покорно принялся сметать пробитые пулей деньги в кучу. В избу тихо вошел глухонемой охотник. — Еремей! — заорал Потехин, хватая его за руку. — Садись, братан, выпьем-закусим! Хоть раз уважь! Ну, посиди хоть с хорошими людьми, помолчи за компанию! — указал он на стол. Тот, пряча глаза, покачал головой и пошел к прилавку. — Отличный мужик, — кивнул ему вслед Потехин. — Одна беда — не пьет, не курит. — А как он охотится, глухой-то? — спросил Бегун. — Кто в тайге родился, тот кожей слышит. А что немой, так оно и лучше: все одно говорить не с кем. Бегун пристально наблюдал, как Еремей жестами объясняется с Елизаветой, складывает в заплечную торбу пачки с солью, сахар, патроны, свечи, иглы, несколько ножовочных полотен… — Где он живет? — толкнул он Потехина. — Кто? — обернулся тот. — Еремей-то? К Витиму где-то, далеко. — Один? — Кто ж его знает. Один, наверное. — А берет, как на роту… Часто здесь бывает? — Осенью да вот весной… Бегун все внимательнее приглядывался к Еремею, к его покупкам. Тот заметил, что за ним следят, стрельнул глазами через плечо, заторопился. — На что он тебе сдался? — спросил сзади Рубль. — Ты знаешь… а ведь он не немой, — задумчиво сказал Бегун. — Я много убогих видел по деревням… А он просто говорить не хочет. И слышать ничего не хочет, и видеть… — Да брось, — отмахнулся Рубль и горячо зашептал на ухо: — Слушай, здесь такие бабки можно на соболе сделать! Я уже договорился… Еремей поднял тяжелую торбу за спину и, держа в руках несколько пачек соли, двинулся к выходу. Бегун, не дослушав Леву, встал, издалека улыбаясь Елизавете, доставая из кармана деньги, шагнул к прилавку и, будто качнувшись спьяну, ударил Еремея плечом. Окаменевшие кирпичи соли повалились на пол. — 18 —
|