|
– У меня достаточно проблем со сном, даже и без химических стимуляторов! Он склоняется и втягивает носом порошок через свернутую трубочкой двадцатидолларовую банкноту. Все это столь хорошо мне знакомо, что на мгновение я задаюсь вопросом, несмотря на туман в голове из-за вина, нереализованной страсти и недостатка воздуха, а не смотрю ли я сейчас один из фильмов с его участием. Возможно, один из поставленных Квентином Тарантино. Потом я начинаю вычислять, что именно для меня хуже – быть застигнутой врасплох и замешанной в скандальной связи с одним из родителей или принимающей наркотики с другим, и понимаю, что выбор у меня не велик: мне нужно как можно быстрее отсюда смыться. – Итак, что вы тут делали? – спрашивает Знаменитый Папа. Он смотрит на мое платье. С одного плеча оно спущено. Я поправляю его, но оно распахивается на животе. Единственное решение – полностью его развязать и завязать снова. Поэтому я быстро развязываю пояс, обертываю вокруг себя платье и крепко завязываю на талии бант. – Я привожу себя в порядок. Я не ждала зрителей. – Это так здорово – вырваться из Лос-Анджелеса и вернуться в страну, где женщины выглядят как женщины! – В его голосе звучит восторг. Сильный восторг. – Как мне нравятся все эти здешние «сиськи-и-попки»! Это намного здоровее, чем иметь дело с голливудскими красотками среднего возраста с препубертатными телами. Поправляйте все, что желаете! – Мне нужно подышать воздухом, – говорю я, убедившись, что восстановила приличие. Внешнее. – Думаю, мне надо пойти прогуляться по саду. – Я с вами, – слышу я второй раз одну и ту же фразу в течение четверти часа. – Эта женщина чуть не свела меня с ума своими вопросами о том, какие дополнительные занятия посещают мои дети, собираются ли они подавать заявку в Гарвард, а также о моих взглядах относительно родительской дисциплины. Одной такой беседы достаточно, чтобы любого довести до наркотиков. – И что вы ей ответили? – Я спросил, не могла ли бы она познакомить меня с теми двумя женщинами, которые высветились на экране ее компьютера, когда мы были в кафе. Мы спускаемся в кухню, и толпа расступается, как происходит всегда, когда появляется Знаменитый Папа. Официантка предлагает нам поднос с миниатюрными тайскими фаршированными блинчиками, и я пользуюсь шансом, чтобы схватить пригоршню. Интересно, замечает ли Знаменитый Папа все это обращенное к нему молчаливое внимание? Началось ли это поклонение внезапно, сразу после того фильма братьев Коэн, или же оно развивалось медленно в течение длительного времени, так, что сначала было незаметно? — 207 —
|