Тайная жизнь непутевой мамочки

– Но как же Эмма? Разве она не заслуживает большего, чем положение любовницы? И как насчет детей?

– Эмма не хочет детей. А если бы захотела, то я не вижу причин не иметь ребенка.

Я потрясена.

– А как насчет вас, Люси? Ваш муж знает, что творится в вашей голове? – Он проводит рукой по своему бокалу. – Есть ли такие супруги, которые знают, что происходит в головах друг друга? А вы сами знаете, что происходит в вашей голове?

– Так-то оно так, но было бы лучше бороться с вашим экзистенциальным кризисом до того, как вступать в любовные отношения, – формулирую я. – Вожделение уводит в сторону.

– Итак, я понял. – Он приподнимает бровь. – Это то, что вы делаете?

– Простите? – переспрашиваю я.

– Со слов Эммы я знаю, что вы боретесь со своим собственным кризисом. Так что мы с вами не сильно отличаемся друг от друга. Дело в том, Люси, что мы все похожи на многих других людей, и это одновременно и замечательно, и ужасно.

Я роняю на пол нож, все оборачиваются и смотрят на нас. Звонит мой телефон. Няня!

– Фреда все время рвет, Люси! Ничего не могу с ним поделать! Не могли бы вы приехать домой? Он говорит, что съел пачку таблеток, которую нашел у вас в спальне… – Голос Полли дрожит от страха и напряжения.

– Какие таблетки? – от ужаса я чувствую спазм в животе.

– На пачке сбоку написано «Омега-3».

– Рыбий жир! – отпускает меня. – Мы сейчас приедем.

Вечер заканчивается в отделении неотложной помощи клиники, где работает Марк.

– Что вы думаете? – спрашиваю я врача.

– Он выглядит слегка позеленевшим вокруг жабр, – улыбается он. – Простите, неудачная шутка. Я на дежурстве с девяти утра.

– Долго ли будет продолжаться это побочное действие? – в тон ему осведомляется Том.

– Ну, если начнут расти плавники, приходите. Тогда мы хорошенько его обследуем.

Я несу Фреда на руках, как младенца, шепотом напевая ему на ухо песенку. Он быстро засыпает, измученный плачем и рвотой. Я пою ему то, что в течение веков матери поют своим детям, – нить, связующая поколения.

Почти три года назад мы принесли домой Фреда из этой же больницы. Я чувствую, как течет время – как песок сквозь пальцы. Может быть, это и хорошо, что мы помним не каждый миг их детства. В противном случае, когда они вырастают, потеря была бы слишком велика.

Мы возвращаемся домой, но заснуть невозможно. Страх трудно поддается контролю, как только он просочился в систему кровообращения. Том, который обычно засыпает сразу, едва лишь примет горизонтальное положение, лежит без сна, уставившись в потолок.