Полужизнь

- Здесь адская скука. Мы с Джун пойдем обратно в колледж е...

Вилли посмотрел на Джун и спросил:

- Это правда?

- Да, Вилли, - ответила она в своей обычной пропой манере.

Если бы кто-нибудь спросил об этом, Вилли сказал бы, что Перси учит

его английскому образу жизни. На самом же деле через Перси, не понимая, с

чем именно его знакомят, Вилли приобщился к особому, преходящему жизненному

укладу иммигрантской богемы Лондона пятидесятых годов. Это был свой

маленький мирок, почти не соприкасающийся с традиционным миром богемы Сохо.

Иммигранты - из Карибского бассейна, из белых африканских колоний, из Азии -

приехали сюда только что. Они казались еще новыми и экзотическими. Были

здесь и коренные англичане как высокого, так и низкого происхождения,

бросающие вызов социальным условностям и любящие порой вырваться куда-

нибудь из Англии, и те, кто явился в Лондон из колоний и хотел вывернуть

наизнанку колониальный кодекс поведения, - это были люди, готовые сойтись с

самыми общительными и стильными из новоприбывших. Они встречались в Ноттинг-

хилле, на нейтральной территории, в слабо освещенных меблированных

квартирах - обыкновенно в одном из кварталов, жители которых принадлежали к

самым разным социальным слоям, то есть примерно там же, где Вилли недавно

побывал с Джун, - и устраивали веселые кутежи. Но мало у кого из

иммигрантов имелась надежная работа и хорошее жилье, куда можно было

вернуться. Некоторые из них буквально ходили по краю, и это придавало их

веселью особый оттенок.

Там был один человек, напугавший Вилли. Он был невысок, строен и

хорошо сложен. Он был белым или казался белым. По его словам, он приехал из

колоний; выговор у него был необычный. Издалека он выглядел безукоризненно,

но если подойти ближе, это впечатление менялось: становилось заметно, что

воротник рубашки у него грязный, пиджак потертый, зубы плохие и черные, а