|
хлопнул по плечу советского юношу, который по пути в свою зону затолкнул сверток с советским тряпьем в гипсовую урну сталинского образца. Не передать чувств, которые испытывал Ярик от того, как шероховато взмывали по кожаным складкам сапог джинсовые штанины, профессионально подшитые снизу. * - Вам кофе, граф, в постель? или ну его на? Я не поверил. Утренний кофе для нас с бабушкой было святое, но им, которые вне Питера, того не понять. Сбросив тем не менее подушку, я увидел в его пальцах блюдце с дымящейся чашечкой позлащенного фарфора. После первого глотка на нижнюю губу мне лег белоснежный 85 фильтр американской сигареты. Он поднес спичку и дождался выдоха первой затяжки: - Ну, не томи! законодатель вкуса. Первое впечатление? Заложив нога на ногу, он сидел передо мной в розовой рубашке и красных сапогах. - Сакура! В полном цвету. Он просиял. - А джинсы - обратил? Настоящий «Левис». Три сотни отдал. За все про все. - Вместе с чашечкой? - Допив кофе, я изучал на дне ее дракона. - Без. - Тогда откуда? - Пизданул. - То есть? - Позаимствовал. На кухне. А хули? - Снеси обратно. - Алекс, ты что? - А то. Советского отношения к частной собственности не выношу. Сделай милость, а? - Так не советскому принадлежит, а форину! У них и так все есть, не обеднеют. Я сбросил простыню и влез в халат. - На какой кухне стояла? Ярик побледнел так, что все его прыщики обесцветились. Взял у меня с блюдца чашечку и хлопнул об пол. Взглянул на меня – и сапогом своим новым раздавил, ввинчивая в крошево каблук: 86 - Вот им - за свободу слова! Вот им - за свободу печати! Вот им - за... Правая сработала сама собой. Опрокинув стул, он отлетел и грохнулся о косяк встроенного шкафа. Но тут же вскинул кулаки. - Продукт системы, - процедил я, опускаясь на диван. - Что смотришь? Бей! Он опустил замах. Повернулся и вышел в душевую. Слышно было, как он там освежался. Вернулся влажно- зачесанным. Расстегнул свою авиасумку, стал собираться. - Далеко ли, красный молодец? Выдержав паузу, Ярик сказал: - К твоему сведению... - Ну? - Только раз в жизни на Ярика подняли руку. Сожитель мамашин, начальник конвоя. Вскоре после этого он попал в больницу, откуда вышел инвалидом. Некто оставшийся неизвестным подстерег его в пургу и приложил гантелью. Пятикилограммовой. Видишь? Закатилась под кровать. - Что ж, выкатывай ее и будем квиты. - Нет, Алекс, я просто не пойму. На такой риск ради меня пошел, а тут из-за какой-то дряни!.. - Он пнул фарфоровые крошки. – Смотри, босиком не ходи тут... Ладно. Не — 41 —
|