|
Gwlad, gwlad, pleidiol wyf i'm gwlad. Tra m?r yri fur i'r bur hoff bau О bydded i'r hen iaith barhau.[31] Доктор Льюис, несмотря на свое происхождение, валлийского не знал. Он попытался перевести эту неуместную вспышку патриотизма в русло каталонской тематики. – Не обижайтесь, товарищ. Мы сражаемся за права всех притесняемых меньшинств, – сказал Редж профессору, когда кончили петь. – С помощью Советского Союза, – съязвила его сестра, – который сам их притесняет. – Брось, Трикс, – возразил, хотя и не очень уверенно, Редж. Почти все студенты, как я уже говорил, были валлийцами, но только шестеро из пятнадцати присутствовавших отправлялись на войну в Испанию. Остальные были просто друзья с отделения романских языков, более осторожные, а главное, не столь идеалистически настроенные. Один из них, по имени Хиггинс, не валлиец, терпеливо и безропотно ждал социалистической революции, полагая, что она рано или поздно произойдет без всякой помощи с его стороны. Он сидел под плакатом, изображавшим Испанию в виде раненого быка со свастикой вместо бандерилий в загривке, потягивал пиво из бутылки и время от времени повторял: – Россия – наша единственная надежда. Единственная. – Россия здесь ни при чем, – возразила Беатрикс. – Ты погряз в старомодной утопической идеологии, которую навязали многострадальному народу. Что же касается Испании, – обратилась она к Реджу, – неужели ты думаешь, что товарищ Сталин бросится на помощь каталонским анархистам, синдикалистам и либеральным социалистам? Я не удивлюсь, если станет известно, что московское золото идет на помощь Франко. Раздались вопли возмущения. Один из парней, кажется Глендовер Оуэн, сказал: – Что ж, по крайней мере валлийское золото идет на правое дело. Редж побледнел, а Беатрикс, тут же раскусив, о чем идет речь, яростно набросилась на брата: – Что?! Ах ты, врун проклятый! Вор! Предатель! Где оно? Отвечай! Она бросилась в его большую неприбранную спальню. Редж, сжав кулаки, устремился за ней, а я, по праву любовника, – следом. Беатрикс напоминала разъяренную дикую кошку. Она колошматила Реджа дорожной сумкой, он отбивался как мог. Пятясь к дверям, он наступил на пустую пивную бутылку и, поскользнувшись, как на льду, рухнул к ногам оказавшейся рядом Ципы. Беатрикс вытряхивала содержимое сумки на пол. – Вот он, – проговорила она, наткнувшись на самородок из Велленгона. Домохозяйка Реджа, не разглядев, что это, подошла ближе, ожидая увидеть, по крайней мере, отрезанную детскую голову. — 54 —
|