|
– Ее имя и мое обрезание – для нашей семьи скорее исключения. У моей матери время от времени случаются приступы национального самосознания. – Ты всегда так заумно выражаешься? Иврит, наверное, знаешь. Сколько тебе лет? – Восемнадцать. – Господи, я растлила малолетнего. – На самом деле я старше, чем может показаться. В южных варварских краях люди взрослеют рано. Это касается и Ципы. – Многообещающая еврейская чувственность, говоришь? Ну что ж, тогда твоя очередь пригласить меня. Только в Манчестере мне все надоело. – Может быть, как-нибудь и приглашу, – сказал я, строя из себя наглеца. – Ишь ты, какой самоуверенный. Один французский сексолог заметил, что мужчины выглядят смешно, когда раздеваются и одеваются, в то время как женщины в эти минуты особенно чарующи. В те годы мужской костюм состоял из множества вещей: подвязки для носков, подтяжки, галстук. Я торопливо напялил на себя все это, чтобы не выглядеть смешным. Она уже оделась и наблюдала за мной. – Я, пожалуй, пойду с тобой, хочу взглянуть на твою Ципу, послушать, как она поет и играет. – Она играет на многих инструментах, – сказал я, завязывая шнурки на ботинках. – На ксилофоне, маримбе, турецком барабане и других ударных. Туда пускают только по пригласительным билетам, но ты будешь моей гостьей. – А потом пойдем на прощальную вечеринку к Реджу. – Я ничего не знал. Я думал, он уже уехал. – Меня это задело. – Ты тоже приглашен. Он только что вернулся из Южного Уэльса. Просил передать тебе приглашение. – Он знал, что ты меня пригласила… на чашку чая? – удивился я. – Вот именно, на чашку чая. Наш отец думает, что Редж здесь учится какой-нибудь чистой и безопасной профессии, изучает испанский, чтоб торговать с Аргентиной. Узнает – займется самобичеванием. Редж всегда был любимчиком, его оберегали от невзгод, но везение не передается по наследству. – Она повторяла то, что Редж мне уже рассказывал. – В котором часу концерт? Мы поехали на автобусе в Королевский музыкальный колледж. Первым номером стояла увертюра к «Портсмутскому мысу» Уолтона, которую весьма посредственно сыграл студенческий оркестр. Ципа в этом номере не участвовала. «Песни моря» Стэнфорда прозвучали в исполнении профессионального певца и мужского хора. – Вот она, – сказал я, когда появились девушки в белом, занятые в «Flos Campi». В зале стояла духота, но моя голова кружилась от аромата, исходившего от кожи Беатрикс. Хоть я и раскритиковал музыку как слишком английскую, для меня она звучала с Соломоновой чувственностью из-за близости этой русско-валлийской красавицы. — 51 —
|