|
Пайпер Рис оказалась симпатичней, чем я ожидала: худощавая блондинка, разве что с темными кругами под глазами. Не улыбнувшись, она вытаращилась на Шарлотту, как будто напоролась на острый предмет. Шарлотта же изо всех сил старалась на нее не смотреть. — Как ты могла?! — выпалила Пайпер. — Как ты могла так со мной поступить? Глаза Шона сузились до щелок. — Пайпер, придержи язык… Я встала между ними. — Давайте просто поскорее это закончим, хорошо? — Тебе нечего сказать? — продолжала Пайпер, когда Шарлотта села за стол. — Что, не можешь даже посмотреть мне в глаза? Стыдно сказать мне в лицо? — Пайпер… — Гай Букер легко коснулся ее руки. — Если ваша клиентка будет и дальше оскорблять мою, мы немедленно отсюда удалимся, — объявила я. — Ей хочется оскорблений? Я ей покажу оскорбления… — пробормотал Шон. Я схватила его за плечо и насильно усадила на стул. — Замолчите же! — шепнула я. Это был первый и, подозреваю, последний раз, когда я имела дело с Гаем Букером: нам обоим этот процесс не доставлял ни малейшего удовольствия. — Уверен, моя клиентка впредь будет сдерживать свои эмоции, — сказал он, глядя на Пайпер и особо выделяя последние три слова. Затем он обернулся к стенографистке: — Начинайте, Клаудиа. Я покосилась на Шона и одними губами произнесла слово «спокойно». Он, кивнув, с хрустом повертел головой из стороны в сторону, как боксер перед выходом на ринг. И хруст его суставов напомнил мне о тебе, о твоих переломах. Гай Букер открыл кожаную папку. Лоснящаяся кожа, скорее всего, итальянская. Наверное, поэтому-то — хотя бы отчасти поэтому — «Букер, Худ и Коутс» и выиграли столько дел. Они выглядели победителями: богатые офисы, костюмы от Армани, ручки «Уотерман». Даже блокноты у них, скорее всего, были ручной работы и с водяными печатями в виде логотипов на каждой странице. Ничего удивительного, что половина оппонентов сразу же выбрасывала белый флаг. — Лейтенант О’Киф, — начал он, и начал очень гладко, как будто между словами для него не было зазоров, как будто он был собеседнику другом, — вы ведь верите в справедливость? — Поэтому я и стал полицейским, — с гордостью ответил Шон. — Как вы считаете, справедливости можно добиться в суде? — Конечно. В нашей стране так и происходит. — Вы считаете себя склочником? — Нет. — Стало быть, у вас были веские причины на то, чтобы судиться с компанией «Форд Моторз» в две тысячи третьем году? — 129 —
|