|
Яннакос разговаривал с мужчинами, но время от времени бросал быстрый взгляд на женщин, окруживших ослика: их руки алчно рылись в корзинах, затем устало опускались, ничего не взяв. Вдруг Яннакос вскочил на ноги. Его глаза загорелись от радости. Он отцепил от пояса дудку и потрубил; потом, приложив руки ко рту, начал выкрикивать: — Расчески, ленты, зеркальца, нитки, иголки, щипцы, фланель! Выбирайте и берите, хозяйки! Денег не хочу, на том свете вы мне за все заплатите! Женщины заволновались, хотели тут же наброситься на корзины, но еще сдерживались. — Шутит, — сказала одна, — только опозоримся. Прочь руки! — Да нет, он не шутит, говорю я вам! — сказала смуглая женщина и побежала к себе, унося расческу. А девочка снова сунула ручонку в корзину и схватила красную ленточку. — Я тоже пошла! — крикнула девочка и запрыгала, как козленок, с камня на камень. Яннакос смотрел и смеялся; потом поднялся на камень. — Очищайте корзины смелее, дорогие хозяйки! Правду вам говорю, — денег не хочу, на том свете мне заплатите! Я вам доверяю! Тогда женщины набросились на корзины, не выбирая, хватали первое, что попадало под руку, радостно визжали и убегали. Обе корзины опустели почти мгновенно. — Ты что, дурак или святой? Что ты, брат Яннакос? — спросил его какой-то старикашка. — Я торговец, — ответил Яннакос улыбаясь. — Бог мне заплатит с процентами. — Я слышал, сын мой, что и наши деды давали взаймы и договаривались, что им заплатят на том свете, — но они верили в бога… — И я верю, — сказал Яннакос. Он взял ослика за уздечку. — До свиданья, — сказал он. У подножья Саракины, еще до того как его окликнула старуха Мандаленья, Яннакос встретил Никольоса. Тот, с ягненком на плечах, торопился в село. — Эй, Никольос! — крикнул ему Яннакос. — Как поживает Манольос? Никольос обернулся и засмеялся. — Читает, — ответил он, — читает, несчастный, и размышляет… Я несу ягненка хозяину, я женюсь! Он вертелся, поднимая пыль, начал даже танцевать с ягненком ни плечах. Его загорелое лицо блестело на солнце, как бронза, его белые зубы сверкали. Перестав танцевать, он крикнул: — Женюсь, земляк, на Леньо! Ты что-нибудь слышал о Леньо? — И снова захохотал. — Сказать тебе одну пословицу, Яннакос? — Ну, говори, Никольос, вижу настроение у тебя хорошее. — Пока Мелетис книжки читал, Григорис не зевал — у Мелетиса жену забрал! И он так засмеялся, что от его смеха задрожал воздух. — 196 —
|