|
Двери на площадке крашены стандартной охрой, буро-коричневой, только у них - которая по центру - почему-то желтая. Прямо "Подсолнухи" Ван-Гога. Цвет безумия. Почтовый ящик при этом сине-голубой. Будто живут тут шведы. Однако влюбленные в него соплячки на этой двери выписывали мелом: "Жид". Безошибочно. Ибо за ней произрастал поэт. Он заносит руку, уже выдвинув костяшку среднего пальца, как дверь сама начинает открываться, одновременно прикрывая маму - вооруженную туристическим топориком с обрезиненной ручкой, но может, и ружьем. Из сумрака прихожей сияет зеркало подвешенной аптечки. Постояв немного, он втаскивает мертвый груз школьных учебников через порог и прямо в свою комнату за белой дверью. Засохшую тряпку, втянутую чемоданом, пинком обратно на площадку. Закрывает по-тихому. Чтобы не щелкнуть, медленно, сдерживая, отпускает замок. Английским называемый. На каком, собственно говоря, основании? В квартире тяжелый дух субтропиков. Из-за бамбуковой занавеси, отделяющей прихожую от комнаты родителей, доносится не столько вопрос, сколько утверждение: - Бриться-стричься, значит, больше не будешь... Затем тоном выше: - Так что? Осуществил мечту? Он разнимает мирный вьетнамский пейзаж, изображенный на нитях занавески, которая с плеском смыкается за спиной. Совсем недавно в Третьяковской галерее он впал в ступор перед шедевром русского эротизма - "Девочкой с персиком". Здесь он обнаруживает, что жизнь продолжает разработку этой темы. Стоя у рояля в длинной ночной рубашке, взрослая девочка вынимает эти персики из дощатого ящика с кожаной ручкой. Отчим, стало быть, вернулся "из Сочей", куда впервые в жизни был отпущен в одиночестве. - Какую мечту? - Техасы на тебе... - Джинсы, - поправляет он. - Американские. - Не даром, значит, ездил... Персики выкладываются на рояль, концертная огромность которого напоминает, что и в музыкальном отношении не оправдал он расходов и надежд. - А папа где? Подгнивший плод с гримасой бросается обратно в ящик: - С каких пор он тебе папа? - Ну, отцовская фигура, - веско произносит Александр новый термин... Где? - Вернулась и снова укатила. На манёвры. - Что за манёвры? - Продался в Москве за старые портки? Что ж, доложи, Олег Пеньковский. Может, и новые получишь... Под кодовым названием "Березина". - А если без инсинуаций? Она хватает за горшок любимый кактус, на бирюзовой головке за время отсутствия расцвел цветок. Возносит и ба-бах с размаху об пол, где все это разлетается, хотя головку можно и спасти... - Провалился?!! - Нет. - Значит, поступил? — 68 —
|