|
- По-моему, - сказал Насреддин, - ты слишком мрачно смотришь на вещи. - На вещи?! - выпучил глаза Абдула. - Где ты увидел здесь вещи?! За каждой веревкой скрывается ядовитая змея, готовая укусить тебя в любой момент. Каждое неосторожное слово готово оборотиться черным заклинанием, низвергающим тебя в ад или исторгающим оттуда сонмы кровожадных демонов! Каждый воробышек готов выклевать тебе глаза, как только ты потеряешь бдительность. Каждая шлюха норовит заразить тебя триппером. Каждый продавец пытается тебя обвесить. Начальство все время химичит с зарплатой. Сантехник, сука, третью неделю не приходит. А сегодня утром кто-то насрал у меня на пороге, а ты говоришь - жизнь прекрасна и удивительна?! - Ну, не то чтобы удивительна... - С каждым моим шагом, - строго сказал Абдула, - я чувствую, как эта чертова пленка трещит и прогибается под весом моего тела. И в этом нет ни фига прекрасного и удивительного. Насреддин решил тактично промолчать. Замолчал и Абдула. Через некоторое время он все-таки отложил перо, захлопнул книгу и воззрился на Насреддина. - Знал я одного человека, который побывал в аду. - Что?! - вздрогнул Насреддин. - Мой учитель, - объяснил Абдула, - был тем, кого называют восставшим из ада. Хэллрейзер, понял? Так вот. Ему довелось умереть, побывать в аду и вернуться. - Как же ему это удалось? - Достаточно лишь захотеть, - пожал плечами Абдула, - так он сам мне объяснил. Адские страдания столь тяжелы, что на желание от них избавиться попросту нет сил. Но мой учитель был чувак неслабый. Сил у него хватило - ровно настолько, чтобы захотеть. И этого оказалось ровно столько, сколько нужно. Кипящим кровавым плевком его низвергли из адской пасти в наш мир. - Он, должно быть, почувствовал себя наисчастливейшим человеком на земле, - предположил Насреддин. - Как бы не так, - возразил Абдула. - Мой учитель всегда сидит на измене, а в момент возвращения - совсем чуть голову не потерял. Ты только представь себе - вокруг люди ходят, улыбаются, ни о чем не подозревают, а он несет в себе целый ад, смотрит вокруг и ужасается! - Чему же?! - Ну, как... Вот, например, иду я вдоль детской площадки, а там в песочнице ребенок пасочки лепит. Я же ему в любой момент голову могу оторвать или ноги-руки повыдергивать. Страшно ведь? - А зачем? - не понял Насреддин. - Зачем ты его? - В том-то ведь и дело, дурак, что просто так, безо всякой на то уважительной причины! Вот гляжу я на тебя и вижу, что ты ни в коем случае не схватишь меня за волосы и мордой в камин не сунешь, а гляжу на себя - и не знаю, убью я тебя сейчас или нет..? — 135 —
|