|
Удовольствия души не настолько очевидны, не так осязаемы, как удовольствия тела. К ним можно отнести то, что воздействует на наши чувства, эмоции, прямо не затрагивая при этом нашего тела. Например, удовольствия от прослушивания музыки, созерцания картин или природы, чтения интересной книги, просмотра фильма, общения с друзьями по душам и т.д. То есть тело от таких удовольствий ничего не получает (кроме, может быть, снижения слуха от громкой музыки или ухудшения зрения от постоянного чтения книг и просмотра телепередач). Те люди, которые отождествляют себя со своим телом, зачастую вообще не понимают подобных наслаждений из-за их эфемерности, нематериальности. Для других же сила удовольствий души может быть неизмеримо выше, чем удовольствий тела. Правда, если о теле при этом забывают, оно обязательно напоминает о себе, так что исключительно о душе может думать только тот, чье тело получает удовлетворение хотя бы минимума потребностей (прежде всего, еду, кров, одежду). Пресыщение удовольствиями души наступает не так быстро, как в случае удовольствий тела. Да и вред от передозировки встречается значительно реже и не столь велик, например, эмоциональное истощение, притупление чувств, повышенная раздражительность, меланхолия. Наконец, существуют еще и удовольствия духа, к которым можно отнести радость творчества, радость приближения к пониманию сущности мира, радость от осознания самого себя и согласия своих поступков с совестью, счастье от контакта с Богом. Эти удовольствия тоже понятны и доступны не всем людям, они требуют определенного уровня духовного развития. Ведь они, как и удовольствия души, не дают прямых и зримых материальных выгод. К тому же в отличие от удовольствий души они требуют не пассивного восприятия, а активного участия, не следования имеющимся образцам, а самостоятельного построения нового. От уровня духовного развития зависит и сила получаемого духовного удовольствия. Для некоторых людей эти удовольствия неизмеримо желаннее любых других наслаждений. Но, как и в предыдущем случае, при пренебрежении телом и душой те непременно напоминают о себе, так как человек живет все-таки земной, воплощенной жизнью, и кроме интересов духа у него есть другие интересы. Духовные наслаждения наиболее безопасны для самого человека с точки зрения пресыщения или передозировки. Однако они могут нести в себе большую опасность для окружающего мира в том случае, если дух человека поражен злом. Таким образом, считать максимальное количество удовольствий целью жизни нельзя уже по той простой причине, что острота ощущений постепенно снижается, а при чрезмерном увлечении радостями жизни мы можем получить и вполне реальный вред. Мера совершенно необходима. Но надо еще выяснить, можно ли чувство удовольствия считать безошибочным показателем правильности поведения. Здесь тоже далеко не все однозначно. Если человек полностью свободен от зла (случай редчайший, даже не слишком реальный), то он получает удовольствие исключительно от того, что служит добру, укреплению гармонии мира и его самого. В действительности же все мы, пусть и в разной степени, но поражены злом, причем зло оскверняет и тело, и душу, и дух. И в результате мы порой принимаем за удовольствие то, что на самом деле вредит как нам самим, так и окружающему миру. — 54 —
|