|
Есть и еще одна интересная разновидность лжи. Каждый человек вольно или невольно стремится распространить свое представление о мире на всех остальных людей. Ведь тогда ему проще было бы понимать поступки всех окружающих. К тому же обращение других людей в свою веру очень сильно способствует росту самоуважения. Поэтому в том случае, когда человеку становятся известными факты, противоречащие его представлениям о мире, он обычно стремится, чтобы об этих фактах не узнал никто другой, особенно из числа его единомышленников. Он утаивает эти факты, отрицает их существование, оспаривает их любыми путями. То есть для себя мы до поры до времени можем объяснить все что угодно, а остальные могут истолковать отдельные события неправильно, так как они, конечно же, не обладают ни нашей мудростью, ни нашей убежденностью. Это тоже «бескорыстная» ложь, не приносящая никаких зримых выгод и замешанная на гордыне. Третий важнейший грех, страх, на уровне взаимоотношений людей проявляется, наверное, наиболее полно. Ведь именно от людей наиболее часто исходит угроза жизни, здоровью, комфорту, благополучию. Страх не просто порождает враждебность к другим людям, но и толкает на активные действия по предотвращению грозящей опасности. Так страх оборачивается другой своей стороной — насилием. Ведь любое насилие обязательно вызвано страхом, человеку, который ничего не боится, насилие ни к чему. Причем это может быть не только страх перед враждебными действиями окружающих людей, но и боязнь не успеть совершить задуманное до своей смерти, после которой уже ничего не будет. Поэтому страх обязательно рождает торопливость, суету, постоянное напряжение сил, маниакальное стремление к выбранной цели. Страх не терпит бездействия, спокойствия, неторопливых размышлений. Непрерывная работа должна заслонить собой мысль о смерти, создать иллюзию удлинения жизни, отдалить столь ужасный конец. Ожидание считается недопустимым, от жизни надо получать все здесь и сейчас, соглашаясь на любую цену, любые последствия, так как потом будет поздно. Человек, одержимый страхом, не останавливается ни перед какой жестокостью, ни перед какой подлостью, ни перед какими моральными запретами. Он твердо верит, что после смерти его ждет небытие, полное и необратимое уничтожение, поэтому страдания других людей для него ничего не значат. Более того, иногда он получает удовольствие от страданий и смерти окружающих, так как ему кажется, что таким образом он продлевает свое существование. Чужие мучения лишний раз подтверждают такому человеку, что его всепоглощающий страх не напрасен, что смерть и разрушение действительно ужасны, и это способствует росту его самоуважения. К тому же ему нравится, что другие люди уходят в столь пугающее небытие раньше его, их настигает ужас уничтожения уже сейчас, когда самому ему пока еще явственно ничто не угрожает. — 102 —
|