|
И нянька Персефона гордо и очень плотно закрыла-за-собой-дверь. Идти к Аиду Александровичу, пьяному и в гневе, больше не захотелось никому. Кроме, оказывается, одного постороннего, по поводу которого заву позвонили по внутреннему телефону: - Аид Александрович, тут просят разрешения к вам пройти. Старик-какой-то-очень-интеллигентного-вида. - Пусть войдет. Ну, началось, значит... И действительно началось. Старик представился Станиславом Леопольдовичем и продолжил: - Я видел по телевизору передачу и сразу приехал к Вам. - Сожалею, но я не имею к этой передаче ни малейшего отношения. Вам следует дождаться Сергея Степановича Рекрутова. - Простите, это ведь Ваш сотрудник? - Но он никогда не ставил меня в известность о своих изысканиях. - Однако теперь, когда Вы видели передачу... Вас, что же, это совсем не заинтересовало? - Ни в какой степени. Похоже, это заинтересовало Вас. - Очень! - горячо согласился старик. - Почему, позвольте спросить? Ага-а-а, Аид Александрович!.. Врач-то в вас все-таки побеждает психа. Профессия, видите ли, великое дело! - Почему заинтересовало? Потому что Ваш молодой коллега совершенно прав, - убежденно произнес посетитель. И заинтриговал-таки Аида. Как автор, между прочим, и ожидал - не обманулся, стало быть, в своих ожиданиях. - Вы присаживайтесь, - сказал Аид. - И разрешите спросить, чем Вы занимаетесь? - Я тень, - с охотой и живостью отвечал гость. - Очень интересно, очень и очень интересно! - Аид в минуту похудел и птичьими своими глазами вцепился в посетителя. - Станислав Леопольдович, кажется, Вы сказали?.. Значит, Вы, Станислав Леопольдович, тень. Оригинальное занятие. Расскажите, пожалуйста поподробнее, в чем оно состоит. - У Вас тон очень психиатрический... Ну ладно. Всего несколько недель назад я мог бы легко доказать Вам, что со мной не нужно так разговаривать. Но теперь у меня нет доказательств, потому как я, кажется, больше не тень. Так, агрессивность пошла, констатировал Аид Александрович, а вслух сказал: - Что же случилось? - Об этом есть смысл рассказывать лишь после того, как Вы поверите, что около двухсот лет я действительно был тенью. - Голос глухой, спокойный. - Я Вам верю! - присягнул Аид. - Все-таки психиатрический, крайне психиатрический тон... Впрочем, допускаю, что в заявление мое нелегко поверить нормальному человеку. Но Вы, пожалуйста, выслушайте меня. Sine ira et studio, так сказать. - С превеликим удовольствием. Задержитесь только на минутку, можно? - он набрал номер и попросил по внутреннему телефону: - Прошу вас, до моего распоряжения не впускайте ко мне никого, я буду занят с пациентом. - И - обратясь к Станиславу Леопольдовичу: - Я весь внимание. — 184 —
|