Исповедь гипнотизера. Книга 1. Дом для души

Человеческий организм, однако, имеет немалые резервы приспособления к воздуху городов и закрытых по­мещений — спертому, отравленному, ненормальному. Можно удивляться, как человек выдерживает это гранди­озное хроническое отравление.

Впрочем, как сказать...

История этого приспособления уходит корнями в непроглядную тьму веков, когда кого-то из наших пред­ков осенило забраться в пещеру и развести там огонь...

Долго ли, коротко ли — сидят обезьянолюди в пещере, заваленной преогромным камнем. Тепло, сытно, уютно. Но почему-то вдруг один из них встает, пошатываясь, вра­щая помутневшими глазами, фыркая, кашляя и указывая лапой на камень, произносит:

-У!

Что означало: душновато здесь стало, братцы. Давайте-ка этот камень отвалим. Глотнем свежего воздуха.

Двое других ему возражают:

-Э!Э!

Что означало: ничего, зато тепло, и саблезубый тигр не кусается, и палеошакал не украдет наш шашлык. Сиди, ко­роче говоря, и не рыпайся. И тут еще один обезьянолюдь сказал: «э», и еще двое — «у».

Тогда тот, первый, произнесший «у», подошел к камню и отвалил его. Но двое первых, возразивших «э», привалили обратно. Началась драка, кому-то откусили ухо, но это уже исторически несущественно. Камень же и поныне — то от­валивается, то приваливается.

С той-то поры ценой потери свежего воздуха стали рас­плачиваться за тепло, сытость и безопасность, и раздели­лось человечество на две непримиримые партии: теплови­ков и свежевиков.

Будучи убежденным, идейно и физически закаленным свежевиком, не могу далее вести повествование с позиций гнилого объективизма. Провозглашаю: да здравствует све­жий воздух! Долой трусливый отравный перегрев! Прочь одуряющие радиаторы, источники ядовитой пыли, голо­вных болей, сердечных спазмов, склероза и.— прошу пои-

56

меть в виду— импотенции. Да, без шуток, эксперимен­тально доказано: избыток тяжелых ионов...

Меня перестают читать, машут руками, кричат «э!», фа­натически законопачивают форточки, машинально вклю­чают газ, все до одной горелки, на полную катушку... Да еще и электрокамин! На улице, понимаете ли, северный ветер, зуб на зуб... Неужели вам не хватает даже этих ком­натных плюс восемнадцати? Ведь это почти тропическая жара! А что бы вам скинуть с себя неуклюжие шкуры да потанцевать хорошенько?..

Жмутся, хмурятся. Обкладывают поролоном, замазыва­ются замазками, баррикадируются матрасами — и ни од­ной, ну ни одной щелочки!

И вот так во веки веков. Свежевик робко приоткрывает окошко — тепловик угрюмо и решительно закрывает, за­конопачивается, как барсук. Свежевик проделывает малю­сенькую дырочку — у? — подышать? Тепловик замечает, нечленораздельно мычит свое «э» и затыкает плотнее. В автобусах, поездах, залах ожидания, кинотеатрах, читаль­нях — везде и всюду диктатура тепловиков. «Закройте, ду­ет...» И закрывают. Даже никого не спросив — закрывают, с яростным кипением правоты. И свежевик понуро отсту­пает, смиряется. И приходится ему дышать тем, что один мудрый доктор прошлых времен назвал (вы уж меня про­стите за точность цитирования) газообразным калом дру­гих людей. Да и своим тоже, поневоле.