Проклятие профессии. Бытие и сознание практического психолога

524

Проклятие профессии

Покаяние

525

Он выпрямился, расслабился на секунду и теперь дол­гим взглядом посмотрел на меня. И я, сжав кулаки, пока­зал ему: «Собранно! Собранно! Очень собранно!» И он со­гласно кивнул. И пошел. Отовсюду кричали, но все эти люди не интересовали его. Они, в том числе их симпатии к одному и антипатии к другому, как и любые другие по­мехи, не были включены в программу деятельности вели­кого мастера. Нет, они были включены, но в иную про­грамму — в мотивационную, а звучала она так: «Выиг­рать у Эдберга в Стокгольме — вот это высший мотив!»

...Ничего подобного я не видел в спорте и, думаю, вряд ли когда-нибудь увижу. Один был сильнее всех! И я вспом­нил слова президента нашего клуба:

~— Великие ребята и Эдберг, и Сампрас, но супер — только он!

...Он поднимает руки к небу и долго смотрит туда, вверх. И я встаю. И смеюсь. И не могу оторвать от него глаз. Лишь на секунду задерживаю взгляд на табло — 4 часа 48 минут продолжалось все это.

Слезы текут по моим щекам, и я не стесняюсь их.

Он весь в цветах, не может протянуть мне занятые цветами руки и наклоняется, чтобы своей щекой коснуть­ся моей.

...Долго не выходит из душа. А я стою перед зеркалом и изучаю себя после своего, быть может, сильнейшего переживания в жизни.

Сажусь и прокручиваю в памяти последние забавные картинки. Королева Швеции сначала подошла к Эдбергу, обняла его и прижала, как ребенка, к своей груди. Потом она будто вспомнила о победителе и направилась к нему, но он заблаговременно, издали протянул ей руку, и она остановилась, не зная, как подойти к нему ближе и обнять его. Он не подпустил ее к себе.

...Его нет и нет, и я вспомнил тот самый страшный мо­мент в матче, когда счет в третьем сете стал 1:4, когда я сломался и мысленно присоединился к шестнадцати тыся­чам окружавших меня со всех сторон людей. Я не понимал, как можно было выжить в этот момент, не сломаться, не

поверить в поражение, в судьбу, как можно было личности оказаться сильнее своей сущности, своих инстинктов и, прежде всего, инстинкта самосохранения? Да, ни в действи­ях, ни в его лице не было в тот момент и намека на согласие с происходящим. Он ждал и верил, что этот момент, когда Эдберг начнет уставать и ошибаться, все равно придет!

«Как называется, — спрашивал я себя, — это "не­что" в личности человека, как его воспитать? Быть мо­жет, этого-то и не хватило мне, чтобы добиться в спорте большего?»

И вот сейчас я получил ответ на этот вопрос. Ждать и верить/ — вот как называется это «нечто» в личности человека! Ждать и верить, несмотря ни на что/