Проклятие профессии. Бытие и сознание практического психолога

308

Проклятие профессии

Работа по совместительству

309

опустошения: звучит музыка, но ее не слышишь, красиво работают гимнастки, но их не видишь. Застывшее состоя­ние, дисгармония в восприятии мира. И в этот момент я понял людей искусства, природу отклонений от нормы. Вероятно, это следствие пресыщения.

... Даю себе команды: «Спать, спать», — но знаю, что не подействует. Это как сапожник без сапог. И когда меня спрашивают:

• Нужен ли психологу психолог? — я полусерьезно
  отвечаю:

• Нужен психиатр.

Но уже следующим утром видишь тревогу в глазах «твоего» спортсмена и забываешь об усталости.

• Что с тобой, Майя?
• Пропадает уверенность, — отвечает она.

И через сорок минут, когда мы закончим разговор, и она уйдет переодеваться для тренировки, я снова открою свой блокнот и запишу: «Объект работы психолога в спорте — человек, недовольный собой/ Чаще всего это спортсмен, который "по роду службы" должен постоянно искать у себя недостатки с одной целью — быстрее их исправить и стать еще лучше, еще сильнее. Может быть, недовольство собой и есть та личностная характеристика, которая обеспечивает толчок к работе над собой, к само­пожертвованию? В этом случае это и есть еще одно слага­емое таланта и будущей победы!»

Закрываю блокнот, но разбуженная мысль продолжа­ет работать. Что же за жизнь в этом случае у чемпиона, если для достижения успеха он должен всегда быть крити­чески настроен по отношению к себе, и, более того, всегда быть недовольным собой? Бывает ли он когда-нибудь сча­стлив, кроме столь короткого мига победы? А может быть, это и есть плата за эту победу, за факт победы, что остает­ся в памяти человека навсегда? Но достаточна ли эта цена за долгие годы недовольства собой?...

Целая серия вопросов, вернее — раздумий. Они важ­ны, так как касаются твоей работы. Но входишь в зал, и более важным становится другое. Это — люди, их с каж­дым днем все более строгие лица.

Да, скоро «прикидка» — решающий момент на дан­ном этапе жизни этих девочек, и они потеряли спокой­ствие. Определить это легко, хотя признаки беспокойства различны: у Иры — усилившаяся капризность, у Кати — разговорчивость и потребность в компании, у Майи — мнительность. Но есть и общее: бессонница и паническая реакция на любую свою ошибку в работе.

Стараюсь все это вовремя увидеть и «погасить» ненуж­ную для дела реакцию. И еще стараюсь быть одинаково полезным всем. А это, как выяснилось, не нравится Майе. Правда, чтобы показать мне это, она нашла другие слова: «Мы стали редко общаться, и у меня хаос в голове».