Разноцветные белые вороны

Призвав родителей заглянуть в себя и понять — что в их поведении вызывает муки ревности у ребенка, мы просим затем, чтобы они «вжились в его образ», чтобы воскресили в памяти свои детские переживания (кста­ти, опыт показывает, что родители, сами терзавшиеся в детстве ревностью, обычно ведут себя гораздо более осторожно и обдуманно): вспомнить влюбленность, омраченную появлением соперника или соперницы; представить себе, что было бы, если бы в нынешней ситуации у мужа или жены неожиданно появилась другая привязанность. Важно детализировать свои фан­тазии, воображать не просто какую-либо конкретную ситуацию, а и возможные способы реагирования на нее. Ну, а потом... исключить все варианты, допускаю­щие уход.

— Не знаю, я бы, наверное, с ума сошла от злости и обиды, — призналась нам одна женщина, когда выяснилось, что в воображаемой ситуации она никуда не могла бы деться и, постоянно видя, как ее муж оказывает кому-то предпочтение, еще считалась бы виноватой, если бы выражала свое недовольство.

Обычно у родителей, живо представивших себя на месте уязвленного ревностью ребенка, пробуждается острая жалость и чувство вины. Переживания не самые приятные, но без них, как нам кажется, невозможно распутать этот клубок.

Часто приходится слышать: «Наверное, уже ничего нельзя изменить, да? Все ведь так далеко зашло!» Разумеется, в семьях, где один из детей привык чувствовать себя любимчиком, а другой годами копит обиды, все не может измениться в одночасье, как по мановению волшебной палочки. Но постепенно баланс устанавливается.

Что по сути травмирует старшего (а чаще именно он испытывает муки ревности), когда появляется млад­ший? То, что он лишается привычного места в семье, его неожиданно «свергают с престола» и передают роль «королька» малышу. Но это еще полбеды! В конце концов, человек на протяжении своей жизни примеря­ет не один десяток масок и проигрывает множество ролей. Тут важно другое: роль, которая обычно пред­лагается старшему ребенку, для него непривлекательна. С рождением младшего старший автоматически стано­вится для родителей большим и взрослым, о чем слышит постоянно в разных контекстах. Однако очень быстро убеждается в том, что на самом деле это фикция, обман. И не просто обман, а обидный!

—Если я взрослый, — рассуждает ребенок, — то почему мне не разрешают прикасаться к малышу? Вон мама его и на руках держит, и пеленает, и в коляске возит. А папа — тот даже подбрасывает до потолка! А мне стоит до него пальцем дотронуться, как тут же кричат: «Отойди! Осторожно! Ты ему что-нибудь пов­редишь!» Значит, никакой я не взрослый? Своим же друзьям они так не кричат. Вчера тетя Наташа с дядей Борей приходили — им обоим дали Ваньку подержать...