|
Мы думаем, из этих примеров ясно, как трудно бывает порой докопаться до истинных причин детской ревности. В наши дни положение осложняется еще и большим числом разводов, появлением отчима в семье. Как ни хочется взрослым убедить себя в том, что современные дети легко относятся к подобным ситуациям, для многих детей развод родителей — серьезная травма, которая может неожиданно аукнуться даже через годы. В связи с этим вспоминается интересный случай. Родители Кирилла развелись, когда ему было четыре года. Разрыв происходил драматично, и ребенок явно чувствовал себя заброшенным и никому не нужным: Примерно на полгода он вообще оказался у бабушки в другом городе. Разлука с родными и прежде всего е матерью глубоко потрясла малыша; мать вспоминала, что, вернувшись, он был какое-то время «как замороженный», но затем постепенно оттаял и тягостные впечатления вроде бы выветрились из его памяти. Спустя несколько лет мать вторично вышла замуж, и у Кирилла появился младший братишка. Кирилл, которому к тому моменту уже исполнилось одиннадцать лет, был очень рад малышу, охотно возился с ним и не проявлял никакой ревности. Так продолжалось четыре года, а потом... Кирилла будто подменили. Мать терялась в догадках, не понимала, что творится со старшим сыном, списывала все на переходный возраст. Но однажды ей попались на глаза старые фотографии. На них четырехлетний Кирилл был поразительно похож на брата. Настолько, что на некоторых снимках они просто были на одно лицо! Проанализировав ситуацию, родители пришли к выводу, что когда младшему, Алеше, исполнилось четыре, в подсознании Кирилла, видимо, всплыли вытесненные образы драматичного детства. Вполне вероятно, что внешнее сходство мальчиков послужило своеобразным катализатором. В душе старшего всколыхнулась обида. Он вновь ощутил себя всеми покинутым, никому не нужным, а имея перед глазами совсем иную картину — беспечный Алеша, окруженный любовью и вниманием родителей, — невольно перенес обиду на своего двойника. — И все-таки, — спросят нас, — неужели ревность всегда имеет какие-то иные истоки? Разве она не бывает патологической доминантой? Ведь бывают же очень ревнивые натуры! Этакие собственники, которые ни с кем не желают делиться тем, что для них входит в категорию «мое». В том числе и вниманием близких людей. Да, конечно, нам это тоже знакомо, и о таких натурах речь пойдет в следующей главе. — 168 —
|