В зеркале философии

Экономоцентристская в своих основах формационная теория, фиксировавшая моменты повторяемости в истории, длительное время служила основной объ­яснительной парадигмой. И нельзя сказать, что она от начала до конца несостоятельна. Иначе бы на про­тяжении полутора столетий она не пользовалась бы определенным признанием во многих странах, не вхо­дящих в круг “Социалистического мира”. Эта теория ряд фактов вполне удовлетворительно интерпретировала, но, увы, многие другие факты в нее явно не вписывались. Весь феномен “Востока” не находил в ее категориальном составе вразумительного истолко­вания. Да и наша собственная история не послужила бы ее бесспорным подтверждением.

Оказалось, что хотя мир человека и целостен, но в нем, как это ни печально, нет единственной дороги, унифицированных всеобщих правил движения вверх и вверх к осуществлению идеала всеобщего счастья. Мир истории оказался сложнее и противоречивее, а извивы истории, что называется, хитрее и коварнее.

Гегель, например, полагал (а вслед за ним К. Маркс и его последователи), что внедрение и проникновение принципа свободы в мирские отношения являются дли­тельным процессом, который составляет саму исто­рию. Всемирная история, утверждал он, есть прогресс в сознании свободы. Вроде бы подходяще и вдохновляюще. И можно было бы принять этот тезис как фик­сацию главной универсалии истории. Но... Но свобо­да неотделима от зависимости. И рост свободы в одном отношении оборачивается запретом, подавлением, око­вами в другом отношении. Противоречив и коллизионен ход всеобщей истории.

И все же не прекращается поиск всеобщих универ­салий мировой истории. Во времени и пространстве человечество есть целостная система и принцип уни­версализма, есть единственно приемлемый исходный пункт для осмысления истории Рода людей.

Есть давняя диалектическая методологическая идея, которая не раз подтверждала свою продуктивность (от Гегеля до В. И. Ленина и до современных исследова­телей). Ее суть состоит в установке на то, что следует познать целое до определения его составляющих. Сис­темное, надындивидуальное рассмотрение, раскрытие закономерностей системного качества, теоретическое выявление субстанционального образа объекта — все эти моменты необходимо присущи рационалистичес­кой методологии.

Взять мысленно целое, выразив его как категори­альное определение объекта, чтобы потом выйти к анализу тех элементов, которые в совокупности состав­ляют это целое, — это путь специфический для тео­ретического рассмотрения. Помимо этого нельзя по­нять “части”, “элементы”, “аспекты”, “грани”, “стороны” того, что исследуется.