В зеркале философии

Однако размышлять о них в духе формулы Р. Кип­линга “Запад есть Запад. Восток есть Восток и вместе им не сойтись никогда” вряд ли продуктивно. Дихо­томия “Восток и Запад” не отменяет всечеловеческой целостности, того, что историко-культурные, социо-политические, цивилизационные различия суть оттен­ки, грани глубинных основ монолитной всепланетной цивилизации.

Молодые отечественные историософы сейчас лихо и размашисто пытаются найти такие части, “суперар­хетипы мировой истории”. Так, украинский философ А. М. Еременко (1995 г.) полагает, что таким супер­архетипом, конституирующим целостность всей, во всяком случае европейской и ближневосточной исто­рии, является борьба Востока и Запада. По его мне­нию еще Геродот видел в ней стержень происходя­щих событий. Однако многие нынешние мыслители (например, Л. Н. Гумилев) скептически относятся к подобным идеям.

Нет сомнения в том, что поток выявления “пос­ледних масштабов” и “единых ценностей” будет про­должаться. И эти поиски строятся с позиций полного отказа от “европоцентризма” и установления подлин­ного универсализма. Без истории “отдельных” куль­тур мировой истории быть не может. Нет “Хомо ев-ропикус”, “Хомо арабикус”, нет “Хомо африканус”. Есть повсеместно человек как выражающий мир наш как единый и возможный, весь, целиком и глобаль­но. Нельзя ниспровергать все, что не есть Европа или США, как незрелость, вырождение или инфантиль­ность. Культура ацтеков, равно как и культура Афин, пирамид Египта или Вавилона, Китайской Стены, Бурубудура или Аджанты, — все это моменты единого, но пестрого историко-культурного процесса.

В поисках исторических универсалий многие авто­ры обращаются к “мерцанию многозначных символов”, видя в них выражение общности, повторяемости. В мифологии, в теогониях и космогониях, в мировых религиях и эзотерических прозрениях единство исто­рии обозначается ярче и достойнее, чем в рациона­листически обоснованных моделях исторического про­цесса. Полагают, что объединение “в духе” доступнее пониманию, чем рационалистическое умствование.

В наши дни, может быть, как никогда в прошлом становится видно, что мировая история, универсаль­ная история земного шара действительно была и есть. И в конце XX века это ощутимо с предельной яс­ностью. Видно и то, что только сейчас она действи­тельно стала “земшарной”. Как сказал К. Ясперс: мы только начинаем, мы идем сейчас ко второму “осево­му времени”, находимся в историческом беге на ста­дии обретения “второго дыхания”. Так обстоит дело с видением человека в историческом знании.