|
100 сознательном выборе темы под влиянием интереса, а о более глубин-ной детерминации, коренящейся в характерологических особенностях индивида. Таким образом, эта «жизненная встреча» отражает моменты пересечения целого комплекса факторов индивидного, субъектного и личностного характера с надындивидуальными тенденциями развития научного знания. Преувеличивать значение того, что ученого привели к открытию его индивидуально-психологические особенности, - значит совершать грубую логическую ошибку, так как ученый с начала своей професси-ональной деятельности включается в предметно-логическую сферу науки. Биография Н.Я. Пэрна не является исключением, так как исто-ки идеи ритмического развития жизни можно отыскать в самой ран-ней работе ученого «Функциональные изменения в нерве под действи-ем электрона» (1903). Позднее данные о колебательных процессах в нервном и мышечном волокне послужат подтверждением действия за-кона ритмов в простейших формах жизни. Итак, мы установили предпосылки создания Н.Я. Пэрна теории ритмов, связанные: 1) со структурой и динамикой психологической сферы ученого, 2) с тематикой проведенного в период учебы в Петер-бургском университете исследования «Функциональные изменения в нерве под действием электрона» (1903) (обстоятельства выбора имен-но этой темы еще предстоит установить в ходе биографического иссле-дования). Этого, однако, недостаточно для того, чтобы подтвердить мысль о роли страстности в научном познании. Как пишет М.Г. Яро-шевский, «чтобы понять смысл, характер, интенсивность приобщения своих персонажей к логике развития науки, биографу необходимо про-следить во всех деталях зарождение и динамику их индивидуальных интересов» (1974, с. 43). Свидетельство осознанного, глубокого и не связанного напрямую с темой научного исследования интереса к явлению периодичности мы находим в позднем признании ученого об увлечении им всеобщей историей в период 1904-1905 гг., что сильно отвлекало его от основной работы. «Жизнь народов, расцветы, паде-ния; самые величайшие переживания - все это протекало перед гла-зами, как огненные потоки... и постепенно я стал составлять схемати-ческие таблицы, на которых бы все это стояло перед глазами <...> Все эти таблицы по мере изготовления я развешивал по стенам и целые часы смотрел на них с тайным восторгом. Мне казалось, что в них, как в громадной панораме, развертывается жизнь человечества» (ПФА АН). Выясняется, что параллельно регистрации в дневнике самоощущений и внутренних исканий ученый уже делал первые попытки схематиза-ции своих наблюдений, причем совершенно в другой области знаний. Необходимо отметить, что схема во много раз увеличивает информа-ционный и эвристический потенциал имеющегося эмпирического зна- — 95 —
|