Русская мысль в век Просвещения

состояние народов, живущих ловлею зверей и питающихся плода­ми самозарождающимися на земле; вторым — состояние народов, живущих скотоводством, или пастушеское; третьим — хлебопаше-ственное, четвертым и последним — коммерческое»71. Идея раз­граничения первобытного состояния человеческого общества, ко­чевого и земледельческого образов жизни была не нова, она встречается еще у римлян, но в XVIII—XIX вв. ее смысловое содержание значительно расширяется. Четыре стадии развития производительной деятельности, по Десницкому, являются не только всеобщими, они определяют облик общества, с его обычая­ми, формами правления, искусствами и ремеслами: «Такое про­исхождение и возвышение обществ человеческих есть сродно всем первоначальным народам, и по оным четверояким народов со­стояниям мы должны выводить их историю, правление, законы и обычаи и измерять их различные преуспевания в науках и худо­жествах»72. Десницкий, выполняя программу такого «выведения», проводит интересный анализ природы и происхождения семьи, собственности, права, власти.

Здесь позволим сделать некоторое отступление (к идеям С. Е. Десницкого мы вернемся несколько позже) и обратимся к взглядам И. А. Третьякова, в частности к его анализу причин экономического процветания государств, их обогащения. Треть­яков отбрасывает устаревшие теории монетаризма. «Мнение о бо­гатстве и государственном изобилии, состоящем в одних деньгах», он характеризует как «неосновательное». Не деньги, или множест­во «злата и серебра», являются причинами благосостояния, к не­му ведут «разделение трудов и изобретение художеств», они-то и есть «две настоящие государственного обогащения причи­ны» 73. Разделение труда возникает на довольно высокой стадии развития человеческого общества: «В первоначальном гражданст­ве разделение трудов не могло быть известным. . . Прежде, не­жели труд разделен быть мог, потребно было иметь избыток ве­щей» 74.

Разделение труда анализируется Третьяковым в широком со­циальном плане; эффективность этого средства в мануфактурном производстве, по его словам, «всякому небезызвестно», и он долго не останавливается на том, что с его помощью «всякая вещь приводится в совершенство и с большею удобностию». Его интере­суют более крупные социальные аспекты проблемы. Он пишет о неразрывной связи разделения труда с развитием ремесел (ху­дожеств), а затем науки: «Люди опытом же узнают и то, что им дешевле и прочнее становится всякое нужное, когда оное в замену других потребностей мастерами нарочитыми доставляется. .. От сего разделения трудов рождаются художества, которых посред­ством начинают чувствовать обыватели облегчение в своем жи-