|
До этого в партии существовала хорошая практика быстрой реакции на критические выступления в средствах массовой информации. Скажем, если в газете появлялась статья с критикой серьёзных недостатков в трудовом коллективе или какой-то государственной службе, то по решению соответствующего райкома, горкома или обкома партии, в зависимости от масштаба газеты или уровня критикуемого общественного объекта, создавалась комиссия, которой критикуемые факты тщательно проверялись. В большинстве случаев такие факты подтверждались, данная проблема обсуждалась на бюро соответствующего партийного органа, принимались решения по устранению вскрытых недостатков, виновные лица наказывались, вплоть до исключения из КПСС и освобождения от занимаемой должности. Такой порядок, с одной стороны, не допускал лживых публикаций, а с другой стороны, обеспечивал обязательное реагирование партийных и государственных органов на любые критические выступления средств массовой информации. Начиная с Горбачёва подобный порядок был полностью исключён из практики реагирования на публикации СМИ. Горбачёвская гласность означала, что журналисты могут публиковать любые материалы, не заботясь об их правдивости и последствиях. Главное, чтобы публикуемый материал был сенсационным. По этой причине современная печать полна различных сенсационных сплетен об элитных людях, особенно из сферы шоу бизнеса, политики и т. п. В конце концов, журналистам надоело мусолить проблему личности Сталина, они переключились на критику всех других духовных ценностей, чем гордился советский народ. К этому времени печать, радио, телевидение полностью вышли из-под контроля местных партийных органов. Горбачёв дал указание не трогать журналистов, руководителей средств массовой информации, исходя из китайского принципа выявления неблагонадёжных лиц: «Пусть расцветают все цветы», чтобы эти цветы удобнее было срезать. В печати разразилась вакханалия разоблачений всего и вся, что ранее служило советским людям символом патриотизма, героизма и величайшим примером для подражания. По публикациям досужих журналистов оказывалось, например, что Александр Матросов вовсе не был комсомольцем, что на амбразуру он упал совершенно случайно, поэтому не совершил никакого подвига. За Зою Космодемьянскую якобы советская печать выдала совсем другую женщину, тоже не являвшуюся комсомолкой. Политрук Клочков не произносил крылатого выражения: «Россия велика, но отступать некуда, позади Москва», а ему тоже приписали эти слова. И вообще, Москву якобы защитила Казанская икона Божьей Матери, которую на самолёте прокатили над столицей. Павка Корчагин – сплошной вымысел, а автор книги Николай Островский был просто фанатиком. Шолохов романа «Тихий Дон» не писал, а похитил рукопись у какого-то белогвардейского офицера. Поэтому его «Поднятая целина» в художественном смысле ничего не представляет. Пионер Павлик Морозов никакой не герой, а предатель отца, и правильно сделали кулаки, что убили его. Оказывается, Советская власть раскрестьянила село, расказачила казаков, поэтому сельское хозяйство и неспособно обеспечить население городов продуктами питания. Следовательно, надо вновь переходить к фермерству, как это хотел сделать Столыпин. Словом, в общественное сознание изо дня в день средства массовой информации вбрасывали всё новый поток лжи и клеветы на советскую действительность. Не осталось ничего святого в советской истории, все духовные ценности были растерзаны и растоптаны безответственными бумагомарателями. На вопросы коммунистов к Горбачёву, почему допускается такое опошление всего советского, он с улыбкой отвечал, подождите, то ли ещё будет. Однако Горбачёв занимал должность Генерального секретаря ЦК КПСС, ему ещё верили, ещё думали, что он рано или поздно наведёт должный порядок в средствах массовой информации, которые всё более скатывались на путь буржуазного извращения действительности, лжи, клеветы, унижения человеческого достоинства во имя корыстных целей. — 122 —
|