|
И вотъ, революція распалась! Потерявъ столько времени на ожиданіе, она теперь будетъ тратить свои силы на распри между приверженцами новаго правительства и т?ми, которые сознали необходимость освободиться отъ него! И все это потому, что никто не хочетъ понять сл?дующей простой истины: новая жизнь требуетъ новыхъ формъ, нельзя произвести революцію, ц?пляясь за старыя формы, революція и правительство несовм?стимы, одно, — подъ какимъ бы видомъ оно ни было представлено, — всегда уничтожаетъ другое; вн? анархіи — н?тъ революціи! То же самое можно сказать о другой форм? „революціоннаго правительства” — революціонной диктатур?. II.Опасность, которой подвергается Революція, когда надъ ней господствуетъ выборное правительство, такъ очевидна, что ц?лая школа революціонеровъ совершенно отказалась отъ этой идеи. Они понимаютъ, что возставшій народъ не можетъ путемъ выборовъ провозгласить правительство, которое не являлось бы представителемъ прошлаго и не м?шало народу совершить тотъ грандіозный экономическій, политическій и нравственный переворотъ, который мы называемъ Соціальной Революціей. Они окончательно отказываются отъ мысли о „легальномъ” правительств?, по крайней м?р?, на періодъ возстанія противъ легальности, и провозглашаютъ „революціонную диктатуру”. Та партія, — говорятъ они, — которая свергнетъ правительство, захочетъ сама занять его м?сто. Она захватитъ власть въ свои руки и будетъ д?йствовать революціоннымъ путемъ. Она приметъ вс? необходимыя м?ры, чтобъ обезпечить усп?хъ возстанію, разрушитъ старые институты и организуетъ защиту территоріи. Вс?мъ, кто не захочетъ признать ея власти, — гильотина; вс?мъ, будь они изъ народа или буржуазіи, которые откажутся подчиняться ея приказамъ, изданнымъ съ ц?лью регулировать ходъ революціи, — тоже гильотина!” Вотъ какъ разсуждаютъ будущіе Робеспьеры, которые изъ великой эпопеи прошлаго в?ка запомнили лишь періодъ упадка и р?чи прокуроровъ республики. Мы, анархисты, произнесли окончательный приговоръ надъ диктатурой, какъ одного лица, такъ и одной какой нибудь партіи, — въ сущности говоря, это одно и то же. Мы знаемъ, что одно лицо или одна группа не могутъ дать должнаго направленія соціальной революціи. Мы знаемъ, что революція и правительство несовм?стимы; что одно должно убить другое, какова бы ни была форма правленія: диктатура, королевство или парламентъ. Мы знаемъ, что сила нашей партіи заключается въ сл?дующей основной формул?: — „Только свободная иниціатива народа можетъ создать что либо ц?нное и прочное, а всякая власть стремится убить эту иниціативу”. Вотъ почему, если бы наши идеи не должны были пройти черезъ горнило народа, чтобъ быть осуществленными, если бы мы стали хозяевами того замысловатаго хитро-сплетенія, — правительства, — которое позволяетъ каждому д?йствовать сообразно своей фантазіи, то лучшіе изъ насъ черезъ нед?лю стали бы достойны смертной казни. Мы знаемъ, что всякая диктатура, какъ бы честны ни были ея нам?ренія, ведетъ къ смерти революціи. Мы знаемъ, наконецъ, что идея диктатуры есть не что иное, какъ зловредный продуктъ правительственнаго фетишизма, который вм?ст? съ религіознымъ фетишизмомъ всегда стремился ув?ков?чить рабство. — 111 —
|