|
Но теперь мы обращаемся не къ анархистамъ. Мы хотимъ поговорить съ т?ми революціонерами, приверженцами правительства, которые заражены предразсудками, внушенными имъ воспитаніемъ, которые искренно заблуждаются и охотно выслушаютъ наши доводы. Мы станемъ на ихъ точку зр?нія, и такъ будемъ говорить съ ними. Защитники диктатуры не зам?чаютъ сами, что, поддерживая этотъ предразсудокъ, они подготовляютъ почву для торжества своихъ противниковъ. Я бы посов?товалъ поклонникамъ Робеспьера твердо помнить сл?дующія его слова. Онъ въ принцип? признавалъ диктатуру. Но... — „Остерегайся больше всего диктатуры” — р?зко оборвалъ онъ Мандара, когда этотъ попробовалъ заговорить о ней. „Диктаторомъ былъ бы Бриссо!” Да, Бриссо, этотъ хитрый жирондистъ, ожесточенный противникъ стремленій народа къ равенству, ярый защитникъ собственности (которую онъ самъ когда-то называлъ воровствомъ), Бриссо, который преспокойно заключилъ бы въ тюрьму Марата и вс?хъ ум?ренныхъ якобинцевъ! Но эти слова относятся къ 1792 году! Въ эту эпоху Франція уже три года была объята революціей! Фактически королевской власти уже не существовало: оставалось только нанести ей посл?дній ударъ; феодальный режимъ былъ уже уничтоженъ. И не смотря на это, даже въ ту эпоху, когда революція свободно и см?ло несла свои волны, все же контръ-революціонеръ Бриссо им?лъ вс? шансы быть провозглашеннымъ диктаторомъ! А что было бы раньше, въ 1789 году? Мирабо былъ бы призванъ стать во глав? правительства! Мирабо, этотъ челов?къ, который торговалъ своимъ краснор?чіемъ, продавалъ его королю, — вотъ въ чьи руки въ ту эпоху перешла бы власть, если бы возставшій народъ, опираясь на штыки, не провозгласилъ своего могущества и не воспользовался поб?дами Жакеріи, чтобъ сд?лать призрачной всякую власть, утвержденную въ Париж? или въ департаментахъ. Но, правительственный предразсудокъ такъ осл?пляетъ т?хъ, которые думаютъ о диктатур?, что они предпочитаютъ подготовить диктатуру какого-нибудь новаго Бриссо или Наполеона, ч?мъ отказаться отъ мысли навязать новаго повелителя челов?честву, разрывающему свои ц?пи. Тайныя общества временъ реставраціи и Людовика-Филиппа въ значительной степени способствовали развитію принципа диктатуры и поддерживали этотъ предразсудокъ. Буржуа республиканцы той эпохи, опираясь на трудящіяся массы, составили ц?лый рядъ заговоровъ, чтобъ свергнуть королевскую власть и провозгласить республику. Не отдавая себ? отчета въ томъ, какое глубокое перерожденіе должно произойти во Франціи, даже для того, чтобъ установился буржуазный республиканскій режимъ, они воображали, что путемъ одной только конспираціи они сум?ютъ свергнуть короля, захватить власть и провозгласить республику. Въ теченіе тридцати л?тъ, эти тайныя общества работали съ безграничнымъ самоотверженіемъ, поразительной настойчивостью и геройствомъ. Если республика была естественнымъ сл?дствіемъ возстанія февраля 1848 года, то этимъ она обязана тайнымъ обществамъ и ихъ усердной пропаганд? д?йствіемъ въ теченіе тридцати л?тъ. Не будь ихъ самоотверженной работы, республика была бы не мыслима и до сихъ поръ. — 112 —
|