|
* Ср.. в частности, «Ideen I», 9, р. 37 и § 25, р. 80, trad. Р. Ricoeur. **Tbid., §71, p. 228. *** «С помощью аксиом, то есть первоначальных эйдетических законов, она [геометрия] в состоянии вывести чисто дедуктивным путем в виде точно определяющих свой объект понятий все "существующие" (existierenden) в пространстве формы, то есть все в идеале возможные пространственные формы и все затрагивающие их эйдетические отношения... Родовая сущность геометрической области, или чистая сущность пространства, такова, что геометрия в силу своего метода может быть вполне уверена в способности действительно и точно владеть всеми своими возможностями. Другими словами, многообразие пространственных конфигураций вообще обладает замечательным фундаментальным логическим свойством, для которого мы вводим термин "определенного" (definite) многообразия или математического многообразия к сильном смысле этого слова. Ее отличает именно то, что конечное число понятий и положений... полностью и недвусмысленно определяет совокупность всех возможных конфигураций области: эта определенность реализует тип чисто аналитической необходимости: из чего вытекает, что в этой области в принципе не остается более ничего открытого (offen)». (Там же, § 72, р. 231—232). [207] гуссерлевская концепция математической «определенности», особенно столкнувшись с позднейшим развитием аксиоматики и открытиями Геделя. Сравнением науки точной и науки морфологической Гуссерль хочет подчеркнуть то, что должны держать в уме и мы: принципиальную, сущностную, структурную невозможность закрыть структурную феноменологию. Как раз бесконечная открытость пережитого, обозначаемая в гуссерлевском анализе неоднократными ссылками на «Идею в кантовском смысле», прорыв бесконечности вплотную к сознанию и позволяет собрать воедино его временной поток, как оно загодя и невзирая на неустранимую незавершенность объединяет объект и мир. Как раз странное присутствие этой Идеи и делает возможным к тому же любой переход к пределу и достижение любой точности. 2. В «Ideen l» трансцендентальная интенциональность описывается как исходная структура, архе-структура (Ur-Structur) с четырьмя полюсами и двумя связями: связь или структура ноэтико-ноэматичес-кая и связь или структура морфо-гилетическая. Что эта сложная структура является структурой интенциональности, то есть структурой истока смысла, открытости к свету феноменального, что замыкание этой структуры есть само бессмыслие, очевидно минимум по двум признакам: А) Ноэзис и ноэма, интенциональные моменты структуры, различаются в том, что ноэма реально сознанию не принадлежит. Вообще ? сознании имеется инстанция, которая ему реально не принадлежит. Это трудная, но решающая тема не реальной (reell) включенности ноэмы*. Последняя, объективность объекта, смысл и «как таковое» вещи, не есть для сознания ни сама определенная вещь в своем стихийном существовании, проявлением которого и является ноэма, ни собственно субъективный, «реально» субъективный момент, поскольку для сознания она, без сомнения, выдает себя за объект. Ноэма не принадлежит ни миру, ни сознанию, это мир или нечто мирское — для сознания. Она, несомненно, может быть открыта, лишь исходя из ин-тенционального сознания, но ноэма не заимствует у него того, что можно метафорически, избегая реализации сознания, назвать его «тканью». Эта реальная непринадлежность к какому бы то ни было региону, даже и архе-региону, эта анархия ноэмы и является корнем и самой возможностью объективности и смысла. Эта внерегиональность ноэмы, открытость к «как таковому» в бытии и к определению сово- — 192 —
|