|
Другие, возражая, что, дескать, то, к чему все тянутся, не является благом, говорят, пожалуй, вздор. Ведь, во – первых, что кажется всем, то, утверждаем мы, и имеет место, а кто отвергает эту общую веру, вряд ли скажет что – нибудь более достойное доверия. Действительно, в тех суждениях был бы известный смысл, если бы только лишённые понимания существа (?? ??????) стремились к удовольствиям, но, если и разумные (?? ????????) [стремятся к ним], какой же тогда смысл в этих рассуждениях? Да, вероятно, и в низших [существах] заключено некое природное благо, которое выше их как таковых и которое тянется к родственному ему благу. А что говорят [противники Евдокса] о противоположности удовольствию, по – видимому, неправильно. Они утверждают, будто из того, что страдание есть зло, ещё не следует, что удовольствие – благо, ибо и зло противоположно злу и оба, [зло и благо], – тому, что ни то ни другое. Это неплохой довод, но всё же применительно к сказанному он не истинный. Если и удовольствие, и страдание относятся ко злу, то люди должны были бы избегать обоих, а если к тому, что ни зло, ни благо, то либо ни того ни другого не надо было бы избегать, либо в равной мере и того и другого. В действительности же оказывается, что одного избегают, как зла, а другое избирают, и в таком смысле [удовольствие и страдание] действительно противоположны. III. И если удовольствие не относится к качествам, это ещё не означает, что оно не относится к благим, ведь ни деятельные проявления добродетели, ни счастье не являются качествами. Ещё говорят, что благо определённо, а удовольствие неопределённо, так как допускает большую и меньшую степень. В таком случае, если судят об этом на том основании, что удовольствие получают [больше или меньше], тогда то же самое будет верно и для правосудности и прочих добродетелей, а по их поводу прямо говорят, что есть наделённые ими больше и меньше, и что люди поступают сообразно добродетели [в большей и меньшей степени]. Действительно, бывают люди более правосудные и более мужественные, [чем другие], а дела можно делать и более и менее правосудные и вести себя и более и менее благоразумно. Но, основываясь на [разности в степени] удовольствия, [эти философы], конечно, не называют настоящей причины, между тем как удовольствия могут оказаться не смешанными [со страданием] и смешанными. Да и что мешает, чтобы удовольствие, будучи, подобно здоровью, определённым [понятием], допускало большую и меньшую степень? Ведь во всех [существах] не одно и то же соотношение [элементов] (?????????), и даже в том же самом [существе] не всегда одно какое – то соотношение, но это существо остаётся собой при нарушении соотношения до известного предела и допускает различия в степени. Значит, такое может быть и с удовольствием. — 149 —
|