|
Причину этого феномена следует искать не только в колоссальной проблемно-содержательной насыщенности кантовского творения, породившей и необычайную смысловую и семантическую нагруженность его языка. Дело еще и в том, что поистине революционная новизна кантовской мысли столкнулась с ограниченностью традиционного философского языка и лексики, свои новаторские критические идеи ему приходилось формулировать и выражать с помощью устаревшего, возникшего еще во времена господства догматической и схоластической метафизики понятийного аппарата и весьма неадекватной терминологии. Известно также, что в состав окончательного варианта первого издания "Критики..." Кант включил немало фрагментов текста, созданных в разные периоды работы над этим сочинением, когда его основные идеи еще не вполне созрели и несли отпечаток прежних, еще далеких от критических, воззрений мыслителя. При этом он далеко не всегда уделял должное внимание проблеме взаимного согласования этих фрагментов, корректировки и упорядочивания их лексики и терминологии. Поспешность при написании окончательного текста, созданного, по собственному выражению Канта, "как бы на ходу" за какие-то четыре-пять месяцев, заставила автора больше заботиться о содержании, нежели о доступности, ясности и точности изложения, что также крайне негативно сказалось на языке "Критики...". Ее текст грешит весьма неустоявшейся лексикой и терминологией, пестрит туманными и расплывчатыми формулировками и грамматическими оборотами, длинными, синтаксически небрежными и запутанными периодами, допускающими неоднозначные, а порой двусмысленные и даже противоречивые истолкования. Все это предельно затрудняет, а подчас и просто делает невозможным адекватное восприятие и понимание текста "Критики...", что неоднократно с горечью и сожалением признавал и сам Кант и что во многом побудило его сначала к написанию более облегченного и доходчивого текста в "Пролегоменах" (1783 г.), а затем и существенно переработанного варианта для 2-го издания (1787 г.) "Критики..." И тем не менее опасениям Канта - оказаться не понятым - во многом суждено было сбыться, и причиной этого была не только новизна и глубина его мысли; роковую роль сыграли недостатки и просчеты ее языкового выражения, лексики и терминологии. Не случайно проблемы текстологии кантовской философии стали предметом специального изучения уже при жизни мыслителя, когда появились многочисленные словари терминов Канта, комментарии и "разъясняющие изложения" его сочинений: например, И. Шульце (1784 г.), Г. Меллина (1794 г.), Фр. Грилло (1795 г.). — 493 —
|