Горгий

С о к р а т. Но при этом разумные и мужественные хороши, а трусливые и неразумные — плохи?

К а л л и к л. Да.

С о к р а т. Стало быть, и хорошие, и плохие радуются и огорчаются примерно одинаково?

К а л л и к л. Согласен.

С о к р а т. Тогда не одинаково ли примерно хороши и плохи хорошие и плохие? Или даже плохие более хороши?

К а л л и к л. Клянусь Зевсом, я тебя не понимаю.

С о к р а т. Не понимаешь, что хорошие, по твоим же словам, зовутся хорошими в силу присущего им блага, а плохие — плохими в силу присущего им зла и что удовольствия — это благо, а страдания — зло?

К а л л и к л. Нет, это я понимаю.

С о к р а т. Значит, в тех, кто радуется, есть благо - удовольствие, — если они на самом деле радуются?

К а л л и к л. Как же иначе!

С о к р а т. И значит, раз в них есть благо, они хороши, те, кто радуется?

К а л л и к л. Да.

С о к р а т. Пойдем далее. В тех, кто огорчается, нет ли зла — страданий?

К а л л и к л. Есть.

С о к р а т. Ты утверждаешь, что плохие плохи оттого, что им присуще зло. Или ты уже этого не утверждаешь?

К а л л и к л. Нет, утверждаю.

С о к р а т. Значит, хорошие — это те, кто радуется, а плохие — кто огорчается?

К а л л и к л. Совершенно верно.

С о к р а т. И кто больше — те более [хороши], кто меньше — менее, а кто одинаково — одинаково?

К а л л и к л. Да.

С о к р а т. Ты, значит, утверждаешь, что разумные и неразумные, трусливые и мужественные радуются и огорчаются примерно одинаково или даже трусливые больше?

К а л л и к л. Да, верно.

С о к р а т. Теперь сообрази вместе со мною, что следует из того, на чем мы согласились: ведь, как говорится, и дважды, и трижды прекрасно повторить прекрасное (51). Мы утверждаем, что хороший — это разумный и мужественный. Так?

К а л л и к л. Так.

С о к р а т. А что плохой —это неразумный и трусливый?

К а л л и к л. Вот именно.

С о к р а т. А с другой стороны, хороший — это тот, кто радуется?

К а л л и к л. Да.

С о к р а т. А плохой — кто огорчается?

К а л л и к л. Непременно.

С о к р а т. И огорчаются, и радуются хороший и плохой одинаково, а может быть, плохой даже больше?

К а л л и к л. Да.

С о к р а т. Стало быть, плохой с хорошим оказываются одинаково плохи и одинаково хороши или плохой даже лучше? Не такое ли получается следствие (вместе со всеми прежними, конечно), если утверждать, что удовольствия и благо — одно и то же? Неизбежно получается, Калликл, как по-твоему?

К а л л и к л. Я уже давно слушаю тебя, Сократ, и все поддакиваю, а сам думаю вот про что: если кто уступает тебе в чем-нибудь хотя бы только шутя, ты все равно радуешься, как мальчишка. Будто ты не знаешь, что и я, и любой другой прекрасно отличаем лучшие удовольствия от худших!