Сочинения в четырех томах. Том 3. Часть 2

если б в сумрачное лоно

не впивался погруженный

темный корень их 14\

Такова, именно, Платонова философия, эта благоухан­ная роза, выросшая на все-человеческом темном черноземе, эта

темного хаоса светлая дочь

<Часть шестая)

ИМЕНА. МЕТАФИЗИКА ИМЕН В ИСТОРИЧЕСКОМ ОСВЕЩЕНИИ. ИМЯ И ЛИЧНОСТЬ

4-

по ОномзтолоНи

ИМЕНА <ОНОМАТОЛОГИЯ>

I

«...Мне очень неприятно повторять столько варварских имен, но необыкновенные истории,—так предваряет одну из таких историй рассказчик в «Виколо Ди Мадама Лукреция» у Проспера Мериме,— но необыкновенные истории случаются всегда только с людьми, чьи имена произносятся трудно»1.

Мериме—не единственный писатель, которому звук имени и вообще словесный облик имени открывает далекие последст­вия в судьбе носящего это имя. Можно было бы привести множество историко-литературных свидетельств о небезразлич­ности писателю имен выводимых им лиц. Напоминать ли, как за парадным обедом побледнел и почувствовал себя дурно Флобер при рассказе Эмиля Золя о задуманном романе, дейст­вующие лица которого должны были носить имена Бювара и Пекюшэ? Ведь он, кажется не дождавшись конца обеда, отвел Золя в сторону и, задыхаясь от волнения, стал буквально умо­лять его уступить ему эти имена, потому что без них он не может написать своего романа; они попали, как известно, и в за­главие его. Золя оказал это одолжение. Но это было именно одолжение, и сам Золя был далеко не безразличен к именам, даже до неприятностей, потому что нередко облюбовывал для «крещения» своих действующих лиц действительные имена и фамилии из адрес-календаря; естественно, полученная так известность не могла нравиться собственникам этих имен.

Третий из этой же плеяды натуралистов, по-видимому дале­ких от высокой оценки имен, на самом деле тоже считался с выбором имени. Разумею Бальзака. Когда он создавал дейст­вующее лицо, то был озабочен, чтобы имя подходило к герою, «как десна к зубу, как ноготь к пальцу». Раз он долго ломал голову над именем, как вдруг ему подвернулось имя «Марка». «Больше мне ничего не нужно, моего героя будут звать Мар­ка— в этом слове слышится и философ, и писатель, и неприз­нанный поэт, и великий политик—все. Я теперь придам его имени ?—это прибавит ему огонек, искру» 2.

Иногда формирование типа около имени происходит не вполне сознательно, и поэт, опираясь на интуитивно добытое им имя, сам не вполне знает, как дорого оно ему. Лишь при необходимости расстаться с ним обнаружилась

1

бы существенная необходимость этого имени, как средоточия и сердца всей вещи.