Сочинения в четырех томах. Том 3. Часть 1

1

на сюжетных картинах, написанных «всегда очень приблизи­тельно», быстро и умело набросанных. «Так ли были написаны фоны на знаменитых картинах классиков—это еще вопрос»15. Эти памятники «страдают приблизительностью в разрешении перспективных задач, к которым художники подходили как будто исключительно опытным путем,— говорит Бенуа.— Все же вопрос большой: значат ли эти черты, что законы перспек­тивы действительно не были известны древним. Не видим ли мы,—спрашивает Бенуа,— в настоящее время такое же забве­ние перспективы как науки? Совершенно недалеко то время, когда и мы дойдем в этой области до «византийских» нелепо­стей и оставим за собой неумение и приблизительность поздней классической живописи. Можно ли будет на этом основании отрицать знание законов перспективы в поколении художни­ков, нам предшествовавшем?..» 16.

Действительно, можно отчасти видеть в этой полуточности перспективных осуществлений начатки того развала перспек­тивы, который вскоре начинается в Восточном и в Западном Средневековье. Но, мне думается, эти неточности перспективы есть компромисс между задачами собственно декоративными — иллюзионистической живописи — и задачами синтетическими — живописи чистой: ведь нельзя забывать, что жилой дом, хотя бы и очень нетрудовой, все-таки не есть театр и что обитатель дома вовсе не так прикован к своему месту и не так ущемлен в своей жизни, как зритель театра. Если бы стенная роспись какого-нибудь дома Виттиев в точности подчинялась правилам перспективы, то она, притязая на обман или на игривую шутку, достигала бы такового только при неподвижности зрителя и притом находящегося в строго определенном месте комнаты; напротив, всякое движение его или, тем более, перемена места производила бы отвратительное чувство неудавшегося обмана или разоблаченного трюка. Вот именно чтобы избежать грубых нарушений иллюзии, декоратор отказывается от ее безусловной навязчивости для каждой отдельной точки зрения и дает поэтому некоторую синтетическую перспективу, некоторое приблизительное, для каждой отдельной точки зрения, решение задачи, но зато распространяющееся на пространство всей комнаты: образно говоря, прибегает к темперированному строю клавишного инструмента, в пределах требуемой точ­ности— достаточному. А еще, говоря иначе, он отчасти от­казывается от искусства подобий и вступает на некоторый, хотя и в весьма малой степени, путь синтетического изображения мира, т. е. из декоратора делается несколько художником. Но, повторяю, художника в нем можно видеть не потому, что он отчасти, и от очень большой части, держится правил перспек­тивы, а потому и постольку, что он от них отступает.