Великая гендерная эволюция: мужчина и женщина в европейской культуре

Вместе с тем важно понять еще одно обстоятельство. Предельная мобилизация ресурсов личности достижима лишь в условиях пассионарности самого социума, в его готовности штурмовать небо. Впервые об этом заговорит тот же Л. Н. Гумилёв. Там, где пассионарность социума падает, меняется и человек. Отсюда и «голодный жадный грек» (мы вновь обращаемся к Ювеналу, но уже в переводе Д. Минаева, ибо дух сатиры лучше всего может передать сатирик:

…Грек — это все: он ритор, врач-обманщик,

Ученый и авгур, фигляр, поэт и банщик.

За деньги он готов идти на чудеса,

Скажите: полезай сейчас на небеса!

Голодный, жадный грек лишь из-за корки хлеба,

Недолго думая, полезет и на небо…),

и римлянин, не видящий перед собой ничего, кроме «хлеба и зрелищ», — это продукт разложения самого социума, наглядный пример того, чем может стать — и становится — человек, вырванный из семьи, но не включенный в государственную систему социализации.

Вот только необходимо иметь в виду, что ядро патриархального дома и его «младшие» домочадцы эволюционируют по-разному. Сказанное Марциалом касается, главным образом, тех, кого соединяют с первым отношения квази-семейной интеграции, клиентелы. Нобилитет продолжает связывать свою судьбу с государством. Только оно способно гарантировать их статус, в свою очередь, только их служение ему — устойчивость самого государства. Эта взаимозависимость накладывает печать на историю и европейских государств, и их нобилитета, и всей европейской культуры. Как и на любой сцене, на сцене истории без статистов невозможно никакое действие, но все же интрига последнего развивается только героями. Именно этими героями во все времена и выступали представители высших сословий. Поэтому понять эволюцию европейских институтов невозможно без осознания их роли.

5.5.2. Майорат

Мы видели, что из основных функций родоначальника в условиях развившейся государственности и сформировавшегося института семьи остается только переключение на наследника всей совокупности социальных контактов, которые определяют, общественный вес, статус фамилии.

Между тем статус — это не просто «положение человека в обществе», как его описывают популярные справочники. Ключевым здесь является представление о некоем интегральном ресурсе, инструментальном арсенале, который обеспечивает жизнедеятельность и развитие всего социального организма. Это его совокупное материальное и духовное достояние, может быть, самой заметной частью которого является совокупная частная собственность. Никакая собственность не является до конца частной, ибо, в конечном счете, создается всеми его институтами и обладание ею, как уже говорилось, представляет собой лишь специфическую социальную функцию, которую оно возлагает на человека. Поэтому статус формируется не чем иным, как долей его обладателя в распределении этой функции, и регулирует ее в конечном счете лишь верховный собственник — социум[328]. Что же касается духовной составляющей совокупного потенциала, то и здесь все сводится к тому, что из единого корпуса интегральной культуры сумел аккумулировать индивид. Никто не способен вобрать в себя всё ее богатство, поэтому и здесь речь идет о своеобразном распределении единого ресурса.