|
Итак, абстрагирование, конкретизация, индивидуализация и завершение характеризуют гносеологическую и эстетическую функции художественной формы. Но в чем же заключаются психологические функции художественной формы. Художественный образ - всегда продукт воображения, факт воображаемого бытия. Создаваясь в результате идентификации с формой художественного образа, «Я» также является результатом деятельности воображения. Но в отличие от воображаемого бытия художественного образа оно имеет реальное бытие (способно реально участвовать в регуляции творческого процесса по созданию образа). Учитывая, что одновременно оно является результатом деятельности воображения, назовем способ его бытия не воображаемым, а воображенным. Художественная личность - это реальная личность автора, преобразованная с помощью художественного воображения, это воображенное «Я». Внесем теперь некоторые уточнения в понимание самого процесса воображения. Большинство отечественных психологов придерживается «перцептивной» концепции, согласно которой воображение преобразует лишь «образное, наглядное содержание» (С.Л.Рубинштейн). Наряду с этим имеется «расширительное» толкование воображения как деятельности, охватывающей весь опыт, запечатленный в памяти субъекта и преобразующей его. Сторонники второй точки зрения стремятся расширить результаты деятельности воображения, включив туда наряду с образами восприятия и представления также идеи и эмоционально-чувственные состояния. Такое стремление представляется правильным и отражающим фактическое положение дел в сфере психологии искусства. Только надо быть последовательным до конца: если речь идет о всем психическом опыте, то в результат деятельности воображения следует включить и субъект. В то же время представляется ошибочным отождествление результатов деятельности воображения с объектами его непосредственной преобразовательной деятельности. Как показывает опыт художественного творчества, в особенности сценического (но не только!), эмоционально-чувственные состояния и «Я» не могут быть непосредственным объектом преобразований со стороны воображения. Таковыми выступают наглядные образы (на основе преобразования которых создается «воображаемая ситуация», «предполагаемые обстоятельства», по К.С.Станиславскому). Преобразования в «Я», чувствах, побуждениях и т.д. осуществляются косвенно, через преобразования в образах. Поэтому «перцептивная» теория С.Л.Рубинштейна, А.В.Запорожца и других видных психологов представляется правильной и не противоречащей «расширительному» толкованию результатов деятельности воображения. Убедительный, экспериментально проверенный художественный опыт, подтверждающий одновременно обе теории, содержится в учении К. С. Станиславского о сценическом перевоплощении. Сценический опыт нео споримо доказывает, что можно вообразить себя другим «Я», вообразить другие чувства и т.п., но лишь посредством преобразований сферы чувственных образов, или, по терминологии Станиславского, «видений». Без такого преобразования сразу, «с места», стать «другим» и начать поступать, действовать, мыслить и чувствовать, как этот «другой», невозможно. У гениальных мастеров перевоплощения переработка чувственного опыта происходит так быстро (и, как правило, не осознанно), что создается обманчивое впечатление о непосредственном преобразовании «Я». — 41 —
|