Зигзаги Авантюристов Всех Мастей

Видимо, ощущая себя демиургом, Гельман артистически свободно, порой даже развязно, работает с любым материалом. Например, в 1995 году он решился поделить и художественное, и политическое сообщество на "чистых" и "нечистых", в результате чего возникла идея двух списков национальной элиты. В один, скандально известный "Список Гельмана", официально именуемый "Проектом организации рынка современного искусства", вошли 30 художников, по мнению Гельмана, единственно достойных финансовой поддержки, а также внимания музеев, галерей и масс-медиа. Художественное сообщество приняло в штыки гельмановский проект, а предполагавшаяся публикация "Списка" в газете "Коммepcaнтъ-Daily" стала причиной внутриредакционной склоки.

Второй, так и не составленный список, был более глобален по замыслу: в него должна была войти тысяча "праведников" - наиболее влиятельных политиков страны. Все они получили бы "в награду" изданный Маратом Гельманом и Глебом Павловским трехтомный сборник статей о судьбах России под названием "Иное". Участие в этом проекте объясняется тем, что Гельману жизненно необходимо присутствовать в "актуальных зонах бытия". Но в этих зонах он ощущает себя больше художником, чем политиком. Даже говорит, что политика его "никогда не интересовала". Впрочем, кажется, лукавит.

Гельман как политик

Конечно, видным партийным или государственным функционером Гельман (пока? ) не стал, но все последние годы его распирает от желания говорить с Властью на равных и даже попытаться подмять ее под себя. Если раньше для рекламы самого себя и "своего" искусства он провоцировал публику и масс-медиа, то теперь объектами его прямых провокаций, закамуфлированных под арт-проекты, стали власть имущие.

Начал Гельман с того, что лежало ближе к основной сфере его деятельности, - с Министерства культуры. В момент кипения страстей вокруг судьбы перемещенных ценностей, он в своей галерее открыл выставку "Реституция", на которой показал две картины - "Мадонну" Кранаха и "Дорогу в Арле" Ван Гога. Картины были якобы вывезены из Германии в 1944 году одним новороссийским коллекционером, наследники которого решили продать не нужные им работы. К Гельману за помощью они обратились оттого, что "не хотели связываться с государственными организациями, так как доверие к ним давно подорвано" (гласил текст на стене галереи). Это воспринималось как объявление войны чиновникам Минкульта, тем более что на пресс-конференции сам Марат обвинил их в "нежелании считаться с профессиональной средой" и "порочности принципов работы" как со старым, так и с современным искусством. Производство фальшаков и "ложь во спасение" оказались для Гельмана излюбленным ходом. Уже в том же, 1996 году он повторил его еще дважды: в проектах "Новые деньги" и "Компромат".