Уругуру

К ужину мы разыскали Малика, который казался абсолютно изможденным после своих переговоров с местными жителями.

– Плохо, – начал он многообещающе. – Здесь нам никто ничего не скажет. Люди уже знают про события в Номбори, они боятся не только разговаривать, но и руку пожать. Даже мои знакомые убегают от меня, как от ядовитой ящерицы, право слово. Не помогли даже орехи колы.

– Так что, предсказателя ты не нашел? – встревоженно спросил я.

Малик усмехнулся:

– Как не найти? Нашел...

Предсказатель сидел на земле под баобабом, и я заметил его сразу же, как только мы взобрались на плато, просто потому, что вокруг ничего больше не было, сплошная каменистая пустыня. Ни деревьев, ни кустарника, ни домов, ни дорог – на выглаженной солнцем и ветром поверхности не оставалось места для жизни, как будто здесь прошел каменный каток. Впереди, насколько хватало глазу, тоже простиралась безжизненная пустыня. Позади нас, далеко внизу, спасаясь от африканского солнца, к утесу лепились микроскопические серые деревни догонов, рядом с ними – желто-зеленые поля кукурузы и риса, а дальше к югу – бесконечные песчаные барханы до горизонта.

Мы шли сюда почти три часа: сначала, обливаясь потом, взбирались на плато, потом двигались вдоль его кромки, обходя бездонные щели и провалы в скальной породе. Здесь, каким-то чудом приютившись в трещине между скалами, рос кривой баобаб. А под ним, освещенный косыми лучами вечернего солнца, на земле сидел пожилой человек в светло-зеленом халате и белой шапочке. Он не смотрел на нас, даже когда мы подошли вплотную. Казалось, он был абсолютно поглощенным своим занятием – раскладывал на мелком песке палочки, щепки и мелкие камешки разных цветов, периодически проводя между ними резкие горизонтальные и вертикальные черты. Внешне все это напоминало примитивную детскую игру.

– С этим типом хоть можно разговаривать? – шепнул я Малику, когда мы приблизились к предсказателю будущего.

– Можно... – кивнул он.

– Bonjour, – максимально громко и отчетливо произнес я, наклонившись к уху предсказателя.

Он не повел даже бровью, и ни один мускул не дрогнул на его лице. Малик легонько тронул меня за рукав:

– Можно, но понимает он только языки догонов или бамбара.

Действительно, на обращение Малика старик отреагировал. Он поднял голову, по очереди внимательно осмотрел каждого из нас и вежливо поздоровался на бамбара. Я сел на корточки и улыбнулся ему.

– Спроси, не жарко ли ему, не хочет ли он, чтобы мы дали ему воды и орехов колы? – попросил я Малика.