Уругуру

Я был восхищен планом, хотя и опасался, что кто-то из догонов все же заметит нашу мини-камеру на карманном штативе и раскурочит ее. Но сама по себе идея показалась мне вполне остроумной. Перед самым наступлением темноты мы прошлись по деревне, заметая следы лучше самых искусных разведчиков. Неторопливо прогулялись к утесу.

Здесь Оливье глазами показал мне место, где стояла камера, и дистанционно включил запись. По идее, камера должна была проработать шесть-семь часов и записать на мини-диск изображение ночного утеса. После полуночи, когда мы с Оливье, изнывая от нервного напряжения, ворочались под своими москитными сетками, а Малик и Амани (теперь мы все жили в одной большой комнате) мирно спали, где-то неподалеку снова раздались крики птицы Балако, после чего все стихло...

Утром, на рассвете, мы с Оливье первым делом хотели бежать наверх, за камерой. Но Малик проснулся раньше всех, сварил риса для завтрака и после чаепития погнал нас всех обратно на плато, к Бледному Лису Уругуру и его приятелю.

Лично я был уверен, что местный Нострадамус заболел или не явится по любой другой причине. Но он был на месте, только уже не сидел на песке, а, вооруженный длинной палкой, ходил, нагнувшись над своими вчерашними художествами, внимательно их разглядывая. Борода его топорщилась от радости.

К моему великому удивлению, на песке действительно обнаружились многочисленные следы. Я не большой специалист в зоологии (ах, где ты, наш Брезе?), но следы и вправду можно было принять за лисьи.

– Раздобыл чучело задней левой лапы и понаставил отпечатков... – проворчал мне на ухо Оливье.

Предсказатель Абдаллах довольно урчал, осматривая следы, или же озадаченно хмыкал, бормоча что-то под нос.

– О, сын лисы и дикобраза! – торжественно обратился я к нему по-французски, воздев руки к небу. – Поведай нам нашу судьбу!

Амани больно толкнула меня локтем в бок. Малик, неодобрительно смерив меня взглядом, с серьезным видом задал провидцу вопрос: а был ли Уругуру?

– Да, Уругуру ответил на ваши вопросы, – удовлетворенно кивнул Абдаллах и добавил, как заправский рыночный торговец, сощурившись: – Давайте восемь тысяч франков.

Я не знаю, зачем священному Лису могут понадобиться восемь тысяч франков КФА, но деньги на его содержание мы немедленно выделили. После чего Абдаллах начал вещать, указывая нам палкой на тот или иной след лиса на песке, видимо, чтобы его слова звучали достовернее. Вполне ожидаемо, текст предсказания оказался весьма туманным:

– В деревне за стеной песка живет человек из народа андумбулу, знающий язык андумбулу. Несите ему барана с внешностью льва, отдайте ему, отдайте жертву богу Амме. Имя его и его жилище знают люди с закрытыми лицами. Два сердца вместе там, где было третье. – Он замолчал.