Уругуру

– Алексей, нужно забрать Оливье и покончить с этим. Поверьте мне, ударом по Брезе дело тут не закончится...

Амани была заметно напугана происходящим и считала, что нам нужно дождаться выздоровления Жана-Мари, взять в Бамако надежную охрану и уже после этого, и то быть может, приниматься за новые поиски.

– Во-вторых, – продолжал я, не обращая внимания на малодушные, панические настроения нашего искусствоведа, – за последние несколько дней мы смогли разведать много нового, и я считаю, что мы серьезно продвинулись вперед.

– Согласен, – подтвердил Малик.

– Что мы знаем? – риторически спросил я, строго поглядев в упор на несчастную Амани Коро.

– Не так уж много, Алексей, – заметила она.

– Ерунда, – сказал я ей по-русски. – Прежде всего, мы знаем, что теллемы не вымерли, они продолжают существовать, хотя и не исключено, что только в легендах догонов. Но это значит, что нам необходимо понять, что именно имел в виду несчастный вождь, когда произносил эту фразу. Если они живы, то кто они? Быть может, это люди особого племени, говорящие на щелкающем языке, более древнем и самобытном, чем язык догонов и другие языки Западной Африки. Кто может иметь информацию об этом? Разве что жрецы.

– Мне рассказали об одном предсказателе, который знает потомков теллемов, – торжественно произнес Малик.

– Да? – удивился я. – Кто же?

– Ну, я же не зря торчал у костра с местными жителями все то время, пока вы дрыхли в своей каморке, – рассмеялся Малик. – Я общаюсь, устанавливаю контакты. Я черный, мне больше расскажут. Вот мне и поведали, что в одной из деревень к востоку живет один жрец... Бывший жрец... Якобы он – один из потомков теллемов.

– Он ничего нам не скажет, – недоверчиво покачала головой Амани.

– Скажет! – возразил я. – Вы еще не знаете силы моего убеждения! Малик, в какой деревне он живет, этот полутеллем?

– В том-то и дело, что не помню.

– А кто тебе говорил об этом?

– Предсказатель судеб. Я поморщился:

– Это еще кто?

– В Стране догонов много профессиональных прорицателей. Это тоже жрецы, только служат они не богу Амме, а его сыну, Бледному Лису Уругуру.

Про «бледного лиса» я уже что-то читал, а вот имя Уругуру меня поразило как удар молнии.

– Как ты сказал? Уругуру?

– Да.

Именно это слово стояло на конверте, в котором мне передали посмертную фотографию Чезаре Пагано!

– Это что за лис?

– Это сын бога Аммы, который знает будущее всего человечества. Амани, наверняка, знает больше меня.

– Ничего я не знаю, – раздраженно ответила Амани Коро, и я вдруг испугался, потому что понял: она знает. А значит, скрывает. А значит, нет смысла пытать ее сейчас.