|
— Слаженно, да не точно, — недовольно отозвался Скобелев. — Второй час по одному месту — это, по-твоему, точно? — Дальности не позволяет, Михаил Дмитриевич. — Дальность?.. Млынов, передай Василькову, пусть выдвинется как можно ближе к туркам. Млынов молча побежал к батареям. — Помилуйте, Михаил Дмитриевич, а коли турки ружейный огонь откроют? — Какой огонь, когда они головы боятся поднять! Федор видел, как из общей линии батарей отделилась четверка орудий. Впереди размашистой рысью ехал командир — без мундира, в нижней рубахе, — ездовые нещадно гнали лошадей, сзади с грохотом поспешали зарядные ящики. — Васильков выехал, — с удовольствием отметил Скобелев. — Сейчас он им покажет кузькину мать. — Что это он — без мундира, без сабли? — удивился полковник. — Обет дал, — невозмутимо пояснил Скобелев. — Алексей Николаевич, что это турки на огонь не отвечают, а? — Сам удивляюсь, — мрачно отозвался Куропаткин. — Не могли же мы все их пушки подавить. — Не могли, — подтвердил артиллерист. — Они хорошо в землю зарываются, умело. Пока расковыряешь… — Хитрит Рифат-паша, — задумчиво сказал Скобелев. — Не хочет орудия обнаруживать. Ничего, заставим. Как только Васильков пристреляется, подбрось ему еще парочку батарей. Посмотрим, паша, у кого нервы крепче: у вас или у меня. Сколько ему лет? — Сорок пять, что ли. — Не «что ли», а докладывать точно! — строго сказал Скобелев. — Я должен знать, с кем воюю, а посему приказываю изучать врага досконально, вплоть до имен его любовниц. Теперь вот извольте гадать, почему он на наш огонь не отвечает. То ли страх, то ли выдержка, то ли расчет — что у него на уме? Рифат-паша ответил около семи утра, но совсем не так, как можно было предполагать. Оставив без внимания пятьдесят шесть орудий, громивших его укрепления на Рыжей горе, он обрушил артиллерийский и ружейный огонь на стоявшие в колоннах войска Добровольского. — Что он стоит? — гневно крикнул Скобелев. — Олексин!.. Федор рванулся вниз, не дожидаясь приказа: он был уверен, что знает этот приказ. Вырвав поводья у казака, вскочил в седло, с места дав шпоры. Дороги искать было некогда — да он и не знал этой дороги! — и Федор помчался напрямик. — Куда это он? — обескураженно спросил генерал. — К Добровольскому, — пожал плечами Куропаткин. — Под пулями? Идиот, его же убьют сейчас. Млынов, выясни, кто еще знает дорогу к правой колонне. — 140 —
|