|
– А ваш отец? Он не возражал? Я имею в виду против приезда сюда вашей матери. – Нет. Не думаю, что ему это очень нравилось, но он не возражал. – Как вы думаете, что здесь искала ваша мать? – Я никогда не могла понять это до конца. Я думаю, роковое очарование. – Carisma fatale? Как прекрасно. Да, я считаю, что Италия всегда была пристанищем для англосаксов. Люди приезжают сюда, чтобы почувствовать вкус сладкой жизни, поплавать голыми, попить вина, пожить вблизи природы, поэкспериментировать. Здесь все разрешено. Любовь не считается грехом. – Да. – Кажется, она готова сказать что‑то еще, но группа мальчишек врывается в бар, громко требуя кофе и горячего шоколада. – Вы изучаете английский? – спрашивает у одного из мальчиков доктор Постильоне. (Все итальянские школьники учат либо английский, либо французский.) – Si, si. «Итальянский друг ищет хороший ресторан, в котором готовят итальянскую еду». Остальные мальчишки присоединяются, произнося фразы из школьного учебника: «В этом ресторане готовят хорошие гамбургеры и прекрасные отбивные»; «В белом ресторане с красной дверью цены вполне разумные». – Мальчики, мальчики, – зовет их священник, – не беспокойте посетителей своими глупостями. – Они нас совершенно не беспокоят, падре, – говорит доктор. Моя подруга американка– Она приехала сюда помочь с книгами, пострадавшими от потопа. – В таком случае, – говорит священник, – мы должны спеть для нее песню, настоящую американскую песню. Что скажете, мальчики? Как насчет «Дома на пастбище»? Мальчишки собираются вокруг американки, и после нескольких неудачных попыток им удается успешно завершить первый куплет и два припева песни «Дом на пастбище»: Дом, дом на пастбище, Где играют олень с антилопой, Где редко услышишь унылое слово, И небо безоблачно весь день. Американка восторженно аплодирует. – Прямо как дома? – спрашивает ее доктор Постильоне. – Прямо как дома, – отвечает она. Я никогда не была суеверной, но мое сердце ушло в пятки, когда доктор Постильоне предложил мне поискать работу в монастыре кармелиток на площади Сан‑Пьер Маджоре, в конце Борго Пинти, недалеко от дома, где мы когда‑то жили с мамой. – Настоятельница монастыря моя кузина, и я знаю что им понадобится помощь в их бесценной библиотеке. Не думаю, что им удалось вовремя перенести книги в безопасное место. Ну нет, подумала я, во Флоренции необходимость в реставраторах книг настолько велика, что мне не придется жить в монастыре, – я считала это последним из возможных для себя прибежищ. Только посмотрите, сколько хорошего мы, реставраторы, уже сделали. Беда отведена от Прато и Пистойи, тысячи книг высушены на табачных складах в Перудже, а теперь и в Ареццо. И все же, если я дала себе слово больше ни дня не работать с профессором Юджином Чапином, как я могла поехать назад в Татти и попросить новое задание? Что я бы сказала? Как я бы это объяснила? — 53 —
|