|
Работа в экспедиции у нас оказалась муторная, жрущая много времени, но куда как несложная: обмерять курганы и самые большие камни, делать фотографии, составлять планы, наносить курганы на карту. Всё это — для составления охранных паспортов — вроде как бы охранять памятники. В маршруты мы уходили пешком, поднимались по склонам от озера и деревни. Свистел ветер в высокой сухой траве; ярко-синее небо с ярко-белыми облаками нависало беспредельное, прекрасное, и, глядя в него, нам становилось понятно, почему монголы поклонялись “вечному синему небу”. А внизу, вдоль озера, к кузнице уже шагал Эмиль, махал рукой нам, ползущим по склону. В ближайшем распадке над озером находилось несколько курганчиков. Специально ходить на них не стоило, и я стал обмерять их после перекуса на основных объектах, под вечер. Поработаю — и в деревню, ещё далеко засветло всё записать, занести в тетрадку, чтобы вечером с чистой совестью спешить к гостеприимно горящим огонькам дома Эмиля, к шашкам, ужину и пиву. Вот как-то Эмиль и сказал: — Андрей… А утром можно обмерять эти курганы? — Конечно, можно, только так удобнее. — По-моему, — сказал Эмиль серьёзно, — лучше всё-таки утром. Не надо тут ходить перед закатом. — Именно перед закатом? — Так говорят — перед закатом. — А после заката? — спросил я не без иронии. — Говорят, после заката можно. Эмиль не брал на себя ответственности, рассказывая, сразу объяснял — это так в народе говорят, а я лично тут ни при чём. И я знал, что если начну приставать, тем более — вышучивать поверье, он просто замолчит, закроется и я не услышу от него ни единого слова. И только. — Эмиль… А что происходит перед закатом? — Говорят, хозяин долины не любит, когда по ней ходят в такое время. — Кто говорит? Хакасы говорят? — Не все хакасы… Ты понимаешь, кто. Я понимал: это говорят или шаманы, или связанные с ними люди. Но работать на курганах перед закатом не оставил, тем более — осталось всего ничего, две курганные оградки не из крупных. Тратить целый день на них тоже как-то совершенно не хотелось… Может быть, конечно, не будь этого разговора — я бы ничего и не заметил. Не могу исключить и такого, но думаю — не будь слов Эмиля, и было бы гораздо хуже… Потому что факт остаётся фактом — именно в этот день на меня напал хозяин долины. Я измерял рулеткой длину оградки — вколотил в землю колышек, натянул полотно рулетки и приготовился записывать. К кургану местность понижалась и продолжала понижаться, уходя в направлении озера. А удаляясь от озера, гряда сопок постепенно сближалась с другой такой же и замыкала долину. Прямо передо мной был склон большой сопки — голый, с жухлой высокой травой. — 167 —
|