|
Раймунд Луллнй н тайное знание Вернемся к портрету Христиана Розенкрсйца: не правда ли, тойный его прототип? Но для полноты следовало бы привести и одну интереснейшую, на мой взгляд, интерпретацию легенды «обессмерченного» Раймунда Луллия. Ее пересказал A.B. Кудрявцев в материале «Блистательный мастер Раймунд Луллий». Цитата коротка: «Надо сказать, что сам ал немало поспособствовал тому, чтобы выражение "вечная жизнь" стало не просто рядовым преувеличением, простительным для увлеченного своим делом автора, но элементом легенды. Луллий стал причиной возникновения целого ряда легенд. Одна из них — о том. что он открыл эликсир вечной жизни, мог бы жить вечно, но искал смерти, желая испытать силу эликсира (курсив мой. — A.B.). Действительно, Раймунд Луллий погиб во время очередного путстествия в Тунис, забросанный камнями религиозными фанатиками». Здесь очень важный новый ракурс: Луллий желал испытать, подействовал ли эликсир! И столкнулся с тем, что земному человеку из плоти и крови невозможно сделаться равным Богу. Да, эликсир подействовал, но... Эликсир — это не средство для бессмертия в том виде, в каком он приводится в легенде от Э. Леви. Эликсир — только средство для получения скольугодно долгой жизни, не больше. Разница между бессмертием и сколь угодно долгой жизнью состоит в том. что жизнь адепта все-таки может оборвать, и очень легко, просто свалившийся на голову кирпич или что-то в таком же роде. Как и произошло в Тунисе с Раймундом Луллием. То есть эликсир вечной жизни — не что иное, как действительно универсальное средство от всех болезней, в том числе от старости. Он обновляет организм и делает все процессы в нем как бы замкнутыми сами на себя. Забегая вперед, скажу, что знаменитый вечный Сен-Жермен никогда ничего не ел — видимо, он черпал энергию жизни «прямо из воздуха», и еда не только не была нужна его организму, а, возможно, повредила бы. поскольку организм был каким-то образом сбалансирован с помощью эликсира. У Э- Леви Луллий проговаривается, что испытывает сильное чувство голода, но сдерживает себя усилием воли. Такая интерпретация истории с эликсиром гораздо гуманнее, чем история с наказанием Вечного жида Агасфера: тот и впрямь не может умереть, но это наказание, — а для чего же эликсиру становиться наказанием для полугившего его столь тяжкими трудами? «Во всяком случае за те двести лет, что я ему служу, он нисколько не изменился»: вот конечная цель поиска панацеи от всех болезней, или же эликсира вечной жизни. Настоящее бессмертие — только в вечности, то есть у Бога. — 66 —
|