Розенкрейцерское просвещение

Михаэль Майер родился в голштинском городке Риндсберге в 1566 г. Он удостоился ученой степени доктора медицины и жил сначала в Ростоке, а потом в Праге, где, как мы уже говорили, был личным врачом императора Рудольфа II. Спустя некоторое время после смерти Ру­дольфа, в 1612 г., Майер побывал в Англии и почти на­верняка встречался с Робертом Фладдом, хотя мы не зна­ем, когда именно и при каких обстоятельствах это про­изошло. Первая опубликованная Майером книга — «Тайное Тайных» (Arcana Arcanissima) 1614 г.1 — была по­священа английскому врачу сэру Уильяму Падди, другу Фладда. Судя по упоминаниям в позднейших сочинени­ях, Майер был знаком и с другими англичанами, напри­мер с алхимиком Фрэнсисом Энтони и с сэром Томасом Смитом.

Майер был старше Фладда, родившегося в 1574 г., и большую часть жизни провел в рудольфианской Праге. Фладд, напротив, появился на свет в тихом кентском мес­течке Берстед и там же был похоронен в 1637 г. Что об­щего могло быть между этими людьми — приверженцем немецкой имперской идеи, который жил в открытой са­мым разным течениям атмосфере рудольфианского дво­ра и окончил свою жизнь в перипетиях Тридцатилетней войны (Майер бесследно исчез в Магдебурге в 1622 г., когда город был захвачен вражескими войсками), и анг­лийским врачом-философом? И все-таки сходство между ними несомненно имеется: и Фладд, и Майер принадле­жат к числу «розенкрейцерских» философов, печатавших труды в защиту розенкрейцерской Братии, хотя оба они отрицали свою принадлежность к ордену — как, впрочем, и другие тогдашние авторы, писавшие о розенкрейцер­ской тайне.

Очевидными точками соприкосновения между ними должно считать и то, что оба были врачами, последовате­лями Парацельса, и оба печатались у Иоганна Теодора Де Бри в Оппенхайме. До недавнего времени принято было думать, что именно Майер ввел Фладда в мир розен­крейцерства; согласно другой, более современной версии, все было как раз наоборот: Фладд первым увлекся ро­зенкрейцерством и приобщил к этой идеологии Майера. Обе теории, разумеется, грешат тем, что не учитывают ис­торической ситуации в тогдашнем Пфальце. Не означает ли знакомство Майера с Фладдом (если принять таковое за исторический факт), а также частые поездки Майера в Англию, что этот богемский философ, подобно многим своим современникам, возлагал большие надежды на брак пфальц­ского государя с английской принцессой? И что от него не укрылась связь между розенкрейцерской пропагандой и политической линией «Пфальцского Льва»?