|
Аполлинэр, проснувшись, открыл глаза и слушал Исаева не двигаясь. – Сядете вы в коляску, – тихо, почти шепотом продолжал Исаев, – и понесетесь ото всех подальше – с бубенцами и с ветром. – Он трефовый? – Кто? – Король. Который меня свиснет. – Нет. Он червонный, красивый, в шелковой рубахе, а сам русый. – Значит, не цыган? Тогда врешь… Меня только цыган может украсть, чтоб я ему была надолго. – Этот тоже цыган будет. – Старик? – Нет. Молодой. – Умный? – Очень… Посадит он тебя в коляску, ноги тебе укутает мехом, гикнет – и понесут вас кони к нему в бревенчатый дом, а окно там на зеленое море глядит, и ночи там вовсе не бывает. – Слушай, – шепнула Маша, – ты шутишь, а тебе смерть в глаза смотрит, я знаю, я в висках дрожь чую, когда с тобой говорю. Ты берегись. Ты старика берегись усатого, он тебя погубит, мукой смертной изведет… – Маня! – закричали с освещенной эстрады. – Манюня, чавелла! Танцуй и пой последние денечечки. Скрылась Маша в темноте, а потом, как в волшебстве, появилась из ночи на свет эстрады, и запела, да как! – мороз по коже дерет и такая смертная тоска, что плачь, пей да молись, а там – пропади все пропадом. – Максим, – трезво сказал Аполлинэр, – ты меня извини, ты как лошадь – добрый. А я сейчас сон видел, будто моя Реганда первой придет. Только глупо все это. Ну, отстроятся они. А все равно их снова пожгут. Сейчас такая жизнь, что коням и мужикам спуска ни от кого не будет… …А в это время побежали по городу мальчишки, размахивая над головой экстренным выпуском газет. Вопили во все горло: – Япония начинает переговоры с красными в Дайрене! Мы преданы! Все – к оружию! Америка молчит! РЕЗИДЕНЦИЯ МЕРКУЛОВАПремьер беседовал с американским дипломатом Гроверсом уже второй час. Разговор их, при всей его внешней доброжелательности, очень напряжен и ответствен. Шифровка, полученная от американского журналиста Губермана, аккредитованного при правительстве Читы, о возможности русско-японских переговоров, совершенно недвусмысленно говорила о том, что сейчас настал именно тот момент, когда можно «разлучить влюбленных», имея в виду Спиридона Меркулова и великого микадо. Именно сейчас представилась возможность вбить клин в японо-белодальневосточный альянс. Это возможность редкостная и очень перспективная. Именно-то поэтому Гроверс и должен был убедить Меркулова в целесообразности американской ориентации. Гроверс брал Меркулова логикой и сухостью, отлично зная, что японский генерал Тачибана в разговорах с премьером всегда был мягок и торжествен. — 70 —
|