|
– Когда я слышу эту радость, – сказал Исаев, – мне сразу вспоминается петроградский приятель Генрих Ганин, эстрадный чтец. У него была новелла. Она называлась «Лось в черте города». Предвоенный Петроград, на первых страницах газет – сообщения о стачках на заводах, решение правительства о призыве в армию, сообщения о росте цен на продукты, но люди, все как один, читают четвертую полосу – там маленькая заметка: «Вчера на Васильевском острове из леска вышел лось. Не обращая внимания на жителей, лось спокойно перешел дорогу и углубился в чащу». Проходит месяц, на первых полосах появляются сообщения – «Тысячи убитых в пограничных районах, надвигается всеобщая война». Но люди все-таки читают четвертую полосу, а не первую, потому что там заметка: «Лось в черте города. Вчера лось шел по Невскому. Он разбил рогами две витрины и лег спать на Литейном». И Ганин тогда говорил мне: «Если на четвертой полосе газеты появится очередное сообщение – „Лось в черте города“, где будет сказано о том, что десять лосей танцуют на Аничковом мосту, – это будет означать конец мира, но люди будут читать именно эту заметку – „Лось в черте города“… Сашенька улыбнулась: – Максим Максимыч, вы необыкновенно странный человек. Словно девица. – Это как? – Очень просто. У вас настроения меняются. – Да? – Конечно. То смеялись все утро, а теперь грустите. – Это я грущу оттого, что вы меня обижаете. – Я просто боялась пугать Гаврилина. Сегодня я готова идти к чумным. – Папа уже уехал? – Ночью. – Почему вы зовете его по фамилии? – Люблю его очень… – Одна здесь теперь? – Одна. – У вас родинка на щеке смешная. Нет? – Это не родинка. – А что? – Родимое пятно. – Оно у вас формой на Англию похоже… – Не дразнитесь. Когда пойдем к чумным? – Не надо ходить к чумным. – Боитесь? – Еще как! – Одна пойду. – Водку пить сможете? – После? – И после, но главное – перед. – А у вас виски седые. – Это я подкрашиваю. Чтобы казаться элегантным, как английский капитан. – Вот и неправда. Я знаю, как подкрашиваются. – Разве так не похоже? Сашенька остановилась и внимательно оглядела виски Исаева. – Обманщик. – Обманщик, – сразу же согласился он и повторил. – Обманщик. – Максим Максимыч? – Ау? – Вы зачем живете в Гнилом Углу? – Мне там нравится. – Зачем же вы ко мне звоните, если у вас, говорят, есть японка – красивая гейша, и глаза у нее, как вишни. — 65 —
|