|
– По-видимому, господин премьер, вопрос вашего престижа на фронте борьбы с иностранной опасностью – я имею в виду конечно же красную опасность в первую голову – может решить не что иное, как уровень вооруженности ваших армий. Спиридон Дионисьевич вел себя по-купечески хитро: жевал седой ус, повторял свою присказку – «в этом деле надо тщательно разобраться», улыбка не сходила с лица; старая заповедь: если плохи дела – улыбайся и кажись на вершине счастья. Вот только руки его производили движений несколько больше, чем обычно, – это только и выдавало волнение. – Как вам кажется, господин премьер, я прав или нет? – Теоретически – да, миленький мой. Только вопрос практики меня смущает. Вы далеко, а кой-кто близко. И потом, если на полную честность, говорливы больно у вас политики. Маяк – он чем ценен? Он ценен тем, что постоянно, в одном направлении подмигивает, а вы Колчаку мигали, мигали, а потом спать ушли. А наши верные японские союзники – те подобным образом не поступили. – Мы в данном случае разбираем вопрос перспективы сопротивления полчищам, угрожающим вам с запада, из Хабаровска. – Миленький, миленький мой Гроверс, молодой вы, хитрите слишком хитро. Вас больше всего сейчас волнует, как бы желтых – плечиком, плечиком да обратно на острова с Дальнего Востока! Разве не так? Оттого и проигрываем во всем, что норовите мелкие интриги решить, а крупной интрижки, московской, – ее вроде бы и нет для вас. Про вооружение наше для чего говорите? Из нелюбви к Ленину? Не только. Из нелюбви к микадо. Чтоб его позлить, а нас с ним рассорить. Гроверс откинулся в кресле, чувствуя в себе остро вспыхнувшую злобу. Молодые – честолюбивы, им кажется, что нет их хитрей и прозорливей, старики, им кажется, медленно мыслят, а вон, пожалуйте, старик, старичок, а все понял, все на свои места расставил и смеется, усатый дьявол! – Господин премьер, мы в Америке умеем ценить шутку. Вам следовало бы родиться американцем. – Как бы мне им стать не пришлось, – ухмыльнулся Меркулов. – Уйду вот в отставку и к вам попрошусь. Ботинки чистить на улицах стану. – И без паузы: – Сколько оружия-то дадите? – Три тысячи карабинов и патроны к ним, – быстро ответил Гроверс. – Патронов у вас тут нет… – Уже на подходе. – Сколько? – На каждый карабин по сотне. – Думаете, этого нам хватит до Москвы? Что с пулеметами? – Этот вопрос, а также проблема танков и артиллерии сейчас находится в стадии окончательного разрешения в Вашингтоне. По-видимому, решение этого вопроса находится в прямой связи с тем, какова будет ваша позиция. — 71 —
|